Ещё в своём первом походе в Карелию, когда мы только ехали поездом до Петрозаводска, вместе с нами ехала группа на коммерческий сплав по реке Охте, как мне тогда казалось, наисложнейшей реке в этих краях. Одно только название порогов Кивиристи и Тютерин заставляло волноваться. Шло время, и теперь уже мы собрались на сплав по этой непростой, но очень популярной среди туристов-водников реке.

Собираясь на сплав, хотелось, не только покататься по порогам, но и совместить экстремальный отдых со спокойным, оставив время на рыбалку, а ещё, чтобы не было привычной спешки. Забрасываться было решено в самые верховья реки, туда, куда редко заходят платные группы, отличающиеся повышенной нечистоплотностью по отношению к окружающей природе в отличие от настоящих туристов. Точкой старта была выбрана северо-западная оконечность Кевятозера. Это почти самый длинный из всех возможных маршрутов, но проходимый за неделю, что позволило запланировать 6 днёвок.

Грамотный выбор места под палатку позволил утром нормально выспаться после несколько утомительной переброски. Погода просто радовала глаз и душу – было тепло, солнечно и тихо. Как сказал наш водитель, тёплые дни обещали вплоть до 12 августа, после чего прогнозировали дожди и похолодание. Значит, можно было наслаждаться теплом конца северного лета, чего все и делали на этой днёвке. В лагере не было никакой спешки: неторопливые сборы, рыбалка, а также купание, к которому располагала гораздо более тёплая вода по сравнению с Сегозёрской.

Трудновато было раскачиваться после днёвки в самом начале похода. Но пора было покидать место стапеля и начинать наматывать километры водного пути. К моменту отплытия полностью определились экипажи судов. «Патриот»: Вадим, Илья, Серёга и Надя; «Хот-Дог» или «Спортсмено-маран»: Виталик, Колекс, Юля; «Касатик»: Игорь, Варя, Ася; «Щука-2»: Кирыч и Надежда; «Щука-3»: Лёня и Вита.

Первыми на воду вышли «щукари», вслед за ними «Касатик». А вот наша продуктовая баржа и «Спортсмено-маран» оказались позади планеты всей... И дабы наверстать потерянное время и расстояние мы вспомнили про силу ветра, который можно оседлать, имея под рукой практически любой кусок ткани. Достав специально припасённый для этих целей тент, мы втроём взялись за его углы, оставив Илюхе управление судном. Импровизированный парус тут же наполнился попутным ветром и потащил нас вперёд с очень неплохой скоростью, оставляя за катамараном журчащий кильватерный след. «Подождите нас!» – кричала команда Виталика. Мы попытались взять их на буксир, но ничего путного из этого не вышло. Наши два судна, связанные верёвкой описывали пьяные петли, беспрестанно утыкаясь в камыши. Пришлось оставить эту идею и идти под действием силы ветра в одиночку. Зато какое ощущение лёгкости и свободы, когда не нужно грести, а достаточно просто правильно держать растянутый на вёслах тент.

Догнав все экипажи, мы с радостью узнали, что за время их дрейфа Кирыч успел поймать хорошую щучку. После Сегозера уже и не верилось, что будет рыбалка. До истока Охты, который находится напротив одноимённой озеру полузаброшенной деревушки, мы также долетели на парусе, обогнав всех. А вот дальше нужно было плыть против того же самого ветра, так как река в этом месте делает крутую петлю. Тут-то и сказалась загрузка нашего катамарана – выгребать было тяжеловато. Лучше всех себя чувствовали байдарочники, сразу же ушедшие вперёд. Впоследствии Кирилл и Надя стали разведчиками. На катамаране у Виталика выявилось неправильное распределение груза по судну, практически поставившее его на дыбы. Да и «Касатик», явно рассчитанный на двух человек, тяжеловато шёл в качестве трёхместного. Наша баржа тянулась где-то в середине, иногда расправляя тент и экономя силы.

Верхняя Охта совершенно не похожа на ту грозную и шумную реку, какой она известна в туристических кругах. Здесь это пока ещё узкая речка с травяными берегами, усеянная листьями кувшинок, почти не имеющая течения и серпантином виляющая между болот. От моста, обозначенного в её истоке, остались лишь несколько гнилых брёвен на берегу. Скоро на пути часто попадаются куски плавучих берегов, один раз перегородивших русло полностью, что пришлось даже перетаскиваться.

Далее река немного расширилась, войдя в более высокие берега, и как раз тут нас краешком зацепил дождик, от которого мы упорно пытались убежать. На пути до Куккомозера есть несколько порожков-перекатов, образованных навалами камней в русле и остатками деревянных сооружений по правому берегу, не представляющие никаких сложностей в прохождении, но местами требующие аккуратного маневрирования.

Проскочив их все, как по маслу, мы неспешно влились в Куккомозеро (саам. «Длинное»), в то время дня освещённое приятным полуденным светом. Озеро узкое и длинное, в своём начале сильно заросшее камышами, кувшинками и целыми полями трифоли. Левый его берег представляет собой отлогую возвышенность с выходами каменных пород. Причалив туда, мы все разбежались по склону собирать крупную, ещё не поспевшую, но оттого не менее вкусную бруснику. А после перекура вновь отправились к цели первого ходового дня – Муезеру.

Последняя треть Куккомозера отделена от всего водоёма перетяжкой из двух мысов. «Щучьи места», – со вздохом произнёс Кирыч. Знать бы изначально, что на правом берегу есть приличные места для стоянки, можно было бы запланировать ночёвку тут, чтобы было время порыбачить. Треугольный плёс этого озера с воды выглядел очень тихим и заманчивым не только для рыбака, но и для фотолюбителя. Взять хотя бы ступенчато растущий лес и высокую скалу среди сосен на правом берегу.

Почти сразу за этим плёсом, через Охту переброшен старый деревянный мост лесовозной дороги. Именно отсюда начинают маршрут многие платные группы. А это значит, что относительно дикие места на Охте закончились, и дальше с рыбалкой могут возникнуть проблемы. Проход под мостом несложный, мы прошли через второй слева пролёт, зачалившись к левому берегу сразу после моста, чтобы дождаться отставших.

Дорога выглядит слегка заросшей и слабо накатанной. Но метрах в трёхстах слева от реки начинается обширная действующая вырубка, на которой словно волчьи клыки торчат одинокие деревья и валяются штабеля свежеспиленной древесины. Прямо перед вырубкой замусоренная поляна – место стапеля. Вид этого наводит угнетающие мысли, поэтому, дождавшись друзей и указав им правильный путь прохождения под мостом, мы поспешили оттуда удалиться.

От Муезера нас отделяли примерно 3 километра. Вскоре после моста, за несложными перекатами река выбежала на безымянный плёс с болотистыми берегами. После быстрин на реке казалось, будто катамаран что-то держит сзади. Пришлось поднажать. К тому же, нас настигла очередная дождевая тучка. Выход в реку не слишком очевиден. Исток её отделён зарослями камыша, а в противоположную сторону уходит глубоковрезанный в берег залив. Не имея карты, вполне можно заплутать. Сразу за камышами начинается быстроток, уводящий в каскад довольно сильных шивер, образованных многочисленными ряжевыми стенками в русле реки. Где началась Лестница, понять было трудно, так как промежутков практически нет. Маневрировать на нашем тяжёлом катамаране оказалось крайне сложно. Часто его ширина была сравнима с шириной струи между ряжами, что заставляло заходить в поток очень точно, дабы не зацепить баллонами за брёвна, из которых запросто могут торчать гвозди. Управление затруднялось ещё и тем, что при попытке грести вёсла утыкались в стенки. Зачалиться на всём этом участке негде, поэтому остановиться удалось лишь после того, как быстрая струя из последней шиверы вынесла нас на спокойную воду Муезера (кар. «Ряпушка»).

Здесь же на правом берегу стояли катамаранщики, радушно призывавшие встать на стоянке, находящейся в 100 от них. Но, во-первых, было запланировано встать именно на острове, во-вторых, хотелось провести запланированную днёвку без соседей. И наши байдарочники рванули вперёд к ближайшему вытянутому острову на разведку.

К вечеру столь ветреного дня, наконец, наступило затишье – природа успокаивалась. Лишь только плеск воды за бортом, шум порогов позади, да громкие разговоры наших соседей ломали эту тишину. Во всём теле уже начинала чувствоваться усталость первого ходового дня, тянущая поскорее найти приют на каком-либо берегу. Но пока отрицательные результаты разведки требовали плыть дальше к острову Троицы. Стоянка обнаружилась на ближайшем его мысу, причём, очень большая и совершенно свободная. На ней есть даже небольшая песчаная гавань для катамаранов, она же хороший заход в воду. Один минус – дров поблизости не найти, нужно отойти по тропинке метров на триста. Так тщательно упакованные утром вещи вновь посыпались на берег, и началась обычная суета по обустройству лагеря. Завтра днёвка, а это означало, что можно подольше посидеть у костра, не боясь проспать утренний выход.

Остров, на котором мы остановились, известен тем, что пять веков назад на нём существовал основанный преподобным Кассианом Муезерским Троицкий монастырь. В наши дни от монастыря сохранились лишь две деревянные постройки: церковь Николая Чудотворца (1602) и часовня Спаса Нерукотворного (1672). Паломничество туристов к этому святому месту не знает конца. Вот и мы ближе к полудню снарядились в путь, разделившись на 2 группы. За многие годы вдоль всего острова, похожего в плане на букву У, от нашей стоянки до самого дальнего конца протоптана очень хорошая тропа протяжённостью около 1,5 км. Поначалу тебя окружает типичная карельская природа и растительность, а тропинка то взбирается на каменный холм, оплетённый извилистыми корнями и посеребрённый кудрявым ягелем, то спускается в сырую комариную низину с хлюпающей под ногами торфяной водой. Но после половины пути всё вокруг сильно меняется: лес немного расступается, и ты выходишь на поляну с высокой травой и ярко цветущим зверобоем, по краям которой словно статуи растут непохожие друг на друга можжевельники. Такая картина продолжается вплоть до выхода к церкви. Вероятно, раньше всё это были монастырские земли, использовавшиеся под пашню, а в наше время всё снова заросло, оставив такой интересный след.

Протиснувшись между сосен и крестов монастырского кладбища, выходишь сначала к небольшому склепу и часовне, стоящими рядом с высоченной елью толщиной в несколько обхватов, ещё одну недавно спилили, видимо, засохла и могла повалиться на постройки. Чуть дальше поляна, посреди которой тянется к небу высокий деревянный храм! На фотографиях он кажется намного меньше. А на самом деле выглядит столь величественно, что даже и не верится, что ему больше 400 лет! Поднимаемся по широкой лестнице и со скрипом отворяем врата церкви. Внутри за алтарной частью стоят иконы, принесённые сюда паломниками, а при входе даже лежат новые свечи. Тихо внутри и спокойно, уходит волнение за предстоящие трудности, и душа словно отдыхает от привычной суеты.

За церковью тропинка выходит на берег. Видимо, многие сюда приходят с воды. У нас тоже была такая идея, но осуществить её так и не получилось. После посещения церкви кто-то полез купаться, кто-то просто сидел на полянке, размышляя о вечном. Красивое всё-таки место, и очень приятно, что мы его посетили.

Вскоре пришлось поспешить обратно в лагерь, так как на остров надвигалась грозовая туча, и не хотелось встретить ливень в лесу. Но как мы ни старались, столкновения избежать не удалось, и последнюю треть пути мы принимали холодный душ под сильные раскаты грома. Хорошо, что в лагере оставался Кирыч и спрятал внутрь все вещи, валяющиеся около палаток. Ливень был сильным, но недолгим. Вскоре туча ушла, и выглянуло солнце. Люблю такую погоду, чтоб не успевало надоесть одно и то же. За этот день дождь принимался ещё несколько раз, но теперь мы были к этому готовы. Досталось только тем, кто запоздал с возвращением от церкви. Если кому было прохладно, можно было согреться рядом с большой каменкой, которая с самого утра топилась для бани.

После обеда сначала с Виталиком, потом с Колей мы отправились исследовать ближайший к нашему мыс острова и залив между ними, порядком заросший камышами. Никаких стоянок, подобных нашей, мы так и не заметили, хотя, глядя на карту, казалось, что именно в глубине этой бухты должно быть хорошее место. Площадок не нашлось и на втором мысу, который венчали две причудливые раскидистые сосны. Зато рядом в воде стоят четыре вытянутых валуна, будто специально кем-то поставленные в ряд. Увлечённые фотосессией, мы почти не заметили, как пролетело время, и солнце склонилось над тремя домами деревеньки Ушково, а потом спряталось за тучку, словно далёкий горный хребет возвышающуюся над лесом. Настала пора банного вечера, затянувшегося далеко за полночь и завершившегося прекрасным ужином из картофельного рёште с хорошенькой добавкой из пяти копчёных щук!

Утром 12 августа у нас вновь была хорошая погода, что очень радовало, потому как на этот день было запланировано наибольшее за весь маршрут расстояние из-за протяжённого заболоченного участка перед Юляозером, именуемого «Гнилой» Охтой. Поэтому выход был запланирован достаточно ранний – по обыкновению на 11 часов… Только из-за вчерашнего недосмотра мы вынуждены были задержаться почти на 2 часа. Всё дело в том, что вечером, покатавшись на катамаране «Хот-Дог», мы неудачно привязали его у берега, оставив наплаву около камней. Ночная рябь на озере медленно, но верно протёрла сквозную дырку в шкуре и баллоне. Обнаружилось это лишь после погрузки вещей при попытке подкачать подспущенные баллоны. Благо, дыра оказалась не большой и единственной за весь поход. Заклеили мы её быстро, больше времени заняла привязка баллона обратно и укладка вещей.

Пока ребята паковались, мы немного отплыли от стоянки и ожидали около второго мыса, покачиваясь на волнах и осматривая плёсы и острова озера. Успели искупаться, прыгая прямо с катамарана в хорошо прогретую воду. А ещё очень хотелось проплыть через острова-ворота и сплавать вдаль, на самый дальний залив Муезера к бывшей деревне Афонино. Это говорил инстинкт исследователя, который всегда тянет увидеть больше, чем предусматривает разработанный маршрут, когда смотришь на эти дали и просторы и понимаешь их бесконечность. Хочется объять необъятное!

Вскоре вся команда была в сборе, и мы продолжили путь к истоку Охты, пролегавший мимо каменного острова-великана и сопровождающих его небольших островков с сидящими на них чайками. Реку от озера отделяет еле заметная плотина с чистейшим сливом в заросли камышей, среди которых продолжает течь Охта. Здесь она вновь спокойная и вертлявая вплоть до впадения притока Чуруж, около которого, собравшись вместе, мы устроили перекус. Немного дальше встретились мужики на лодке, у которых закончился бензин, и они вынуждены были подниматься вверх по течению на вёслах.

Следующие несколько километров Охта похожа на канал из-за достаточной прямизны и одинаковой ширины русла, а также очень слабого течения. Стройные сосны, как портовые краны, клонятся к реке, цепляя ветками воду. В самом начале этого участка на правом берегу есть одна единственная стоянка, дальше до самого Юляозера стоянок нет!

Примерно через полчаса на реке попадаются несколько простых, но шумных шивер, не вызвавших никаких проблем в прохождении ни у одного из экипажей. Ещё через полчаса река словно упирается в стену из сухого болотного леса, проблёскивающего между двух зелёных берегов. Это начало болотной части Охты, именуемой в описаниях «Гнилой». Ощущение при виде такого леса похоже на то, что испытываешь, когда видишь затопзону какого-нибудь водохранилища: лес был, а теперь стоит мёртвый – грустная картина и угнетающая. За поворотом весь лес постепенно сошёл на нет, и открылись болотные дали, насколько хватало взгляда, с редко торчащими из бескрайних полей камыша скрюченными серыми стволами да кустами ивняка и ольхи. Под тусклым солнцем, окутанным туманом и украшенным дугой гало, ветер гнал шелестящую волну по прибрежной осоке, словно гипнотизируя и заманивая этим шёпотом навсегда остаться там...

Впадение речки Одавы хорошо заметно и знаменует собой примерно середину этого участка Охты. На этом участке реки наша команда сильно растянулась, устав петлять по изгибам реки, которым, казалось, не будет конца. Двигаешься вперёд по одному прямому участку, а потом встанешь во весь рост, а в нескольких метрах от тебя, отделённые топким берегом, по соседней петле плывут твои друзья. Скорее всего, когда-то давным-давно в этом месте плескалось озеро, а потом понемногу заросло, превратившись в такое вот болото, среди которого течение проложило себе извилистый маршрут.

Изнуряющее препятствие. Выйдя на заключительный относительно прямой его участок и увидев впереди что-то похожее на озеро, мы не могли сдержать радости, собрав все оставшиеся силы для скорейшего достижения Юляозера и первой подходящей стоянки. Место попалось сразу же в устье речки на правом берегу, как и написано во всех лоциях. Стоянка большая – легко поместятся две наших группы. Находится на отлогих каменных плитах и представляет собой почти идеально ровную открытую площадку, украшенную старым деревянным идолом с большой цепью на голове и армейской фляжкой для посланий идущим следом группам. Здесь останавливаются все! По-другому и быть не может после такого болота! Это видно и по количеству ржавых консервных банок в яме, и по полному отсутствию сухих дров поблизости, для добывания которых протоптана тропа, уходящая далеко в лес.

Вовремя мы дошли до этого местечка. Едва успели поставить палатки, как погода резко поменялась: поднялся сильный ветер, в одно мгновение нагнавший тяжёлых облаков, и принялся моросить мерзкий дождик. «Ну, вот и всё, хорошая погода закончилась», – угрюмо констатировал Кирилл. В тот момент с ним нельзя было не согласиться – похоже, прогноз сбылся крайне точно, – заканчивалось 12 августа. Но, несмотря на серость и сырость вокруг, оптимизма мы не теряли и приготовили ужин, восстановивший силы, израсходованные на болотах Охты, и немного поднявший всем настроение. И уже не со злобой в душе, а с интересом хотелось наблюдать за пролетающими мимо с небывалой скоростью фиолетовыми просветами в угрюмом тёмно-синем небе.

Утренняя погода, барабаня каплями дождя по крышам палаток, наполнила сознание участников пессимизмом и нежеланием вылезать из пригретых спальников. Легче всех в подобной ситуации дежурным, которым, хочешь – не хочешь, а вставать надо, да ещё и раньше всех. А проще потому, что когда все ещё только вяло раскачиваются и думают: вылезать из палаток или ещё минут десять полежать, дежурный уже бодр и готов идти дальше.

Как ни крути, но вставать всем пришлось, потому что днёвки на этот день запланировано не было, да и место не ахти какое, а в кане остывал готовый завтрак. В планах было пройти цепочку озёр от Юляозера (кар. «Верхнее») до Алозера (кар. «Нижнее») и дойти до порога Немес, рядом с которым лоцией обещана хорошая стоянка, где и задневать. Хотелось осуществить давнюю мечту устроить баню с выходом в порог.

К моменту отплытия серое небо приобрело вполне приличный вид. А главное, закончился моросяк, больше всего навевающий отрицательные эмоции. Сфотографировавшись на память рядом с идолом и оставив во фляжке послание группе Саши Кузенкова, мы покинули это местечко и вышли на озеро. Поначалу попутно-боковой ветер позволил растянуть тент. Правда, нормально идти мы так и не смогли.

По первому впечатлению кажущееся безынтересным, Юляозеро всё же имеет некоторые красивые черты в виде каменистого правого берега, но путь по нему не долог – через два километра упираешься в болотистый берег и сворачиваешь вправо на широкую протоку без течения, а ветер прячется за лесом.

Во времена лесосплава Юляозеро было соединено с Алозером искусственной протокой, прорытой через болотистый мыс. Протока давным-давно заросла до непроходимости, и в наше время нет возможности сократить путь. Нужно огибать мыс по цепочке озёр: Юзмозеро – Ригорека – Алозеро. Мыс, который огибаешь, около воды полностью состоит из плавучего торфа, зарос клюквой и испещрён глубокими линзами, чуть дальше растёт чахлый невысокий лес.

К тому моменту, когда мы добрались до Юзмозера, от грустной утренней картины не осталось и следа – ветер гнал по небу большие кудрявые облака, между которых частенько появлялось тёплое солнце.

Зацепив лишь краешком Юзмозеро, мы, собравшиеся в кучу и гонимые ветром во время перекуса, незаметно влились в озеро со странным названием Ригорека. Большой его плёс с холмистыми берегами уходит в сторону, противоположную нашему движению, а у нас впереди снова неширокая протока, левый берег которой торфяной и низкий, правый – возвышенный, разноцветной каменной горкой спускающийся к воде. На нём есть стоянка, но внешне она пригодна лишь для обеда или экстренной высадки. Рядом со стоянкой на камнях стоит крест. Далеко впереди виднеются постройки деревни Ригорека. Напрасно она считается заброшенной – по свежим постройкам у воды и спутниковой антенне на одном из домов можно сказать обратное. Кстати, на берегу около деревни была замечена растительность, похожая на ту, что была на Троицком острове рядом с церковью, что подтверждает догадки о том, что это изменение связано с окультуриванием в недавнем прошлом этих земель.

Наутро отдохнувшим взглядом было намного приятнее смотреть на вещи. В углу поляны рядом с домиком есть огромный камень, расколотый на две части, высотой больше человеческого роста, будто бы подпёртый маленькой берёзкой. На нём стоит маленький деревянный идол. Так вот, если взобраться на этот булыган, то можно поймать сигнал сотовой связи и позвонить домой! Едва узнав это, вся команда достала из дальних уголков герм свои мобильники и взобралась на камень, вытянув руки с телефонами к небу – так состоялся долгожданный сеанс связи с домом. Кстати, на рябине рядом с валуном связь ещё лучше, так как она выше.

Так началась эта днёвка. Да и погода в тот день подобралась как нельзя кстати! На чистом небосводе светило солнце, по-летнему греющее воздух и вселяющее матрасное настроение: одних потянуло купаться, других рыбачить, к третьим пришла муза.

Меня и Колекса потянуло в лес. Никак не сиделось на месте. В 100 м от нас стоит второй домик, такой же маленький. Дорога, уходящая вглубь леса прямо-таки манила неизвестностью и красотой светлых сосновых боров по обе стороны. Судя по её накатанности, ездят сюда довольно часто. Лесной аромат придавал лёгкости дыханию, а красавцы-белые, выросшие прямо под ногами между колеями, придавали стимул идти дальше. Где-то через триста метров от лагеря дорога раздваивается, и вправо отходит не менее накатанная колея, ведущая к охотничьей вышке. Прямо-таки весь набор удовольствий: и рыбалка тебе, и охота.

Пройдя ещё немного по основной дороге, мы развернулись назад, так как подумали, что это скорее всего путь к деревеньке Маслозеро, расположенной в 3 км от лагеря, и сходить туда можно большим составом, вдруг, найдутся ещё желающие.

Вернувшись в лагерь, мы порадовали всех собранными грибочками, а они нас пойманной рыбой, которую тотчас же почистили, уложили в коптилку и поставили на угли. Таким вкусным был наш обед! Повторную вылазку мы запланировали на послеобеденное время, предварительно изучив карту и установив, что грунтовка действительно должна вести в деревню Маслозеро. Желающих прогуляться вглубь леса нашлось очень много – почти половина команды. Ведь такая вылазка может сулить магазин, несмотря на то, что деревня числится нежилой.

Вскоре после ответвления к охотничьей вышке на дороге попались дровяные сани, явно оставленные ещё зимой. Значит, и в холодное время года тут бывают люди. А всё-таки интересно, живёт ли кто в той деревне. Через некоторое время дорога начала спускаться в сырую и комариную низину и в конце-концов упёрлась в болотину шириной около 100 метров. Просека и дорога продолжались и дальше, но для этого было необходимо перейти топи и ручьи по кочкам и берёзовым гатям. Увидев препятствие и несколько поразмыслив, часть банды решила вернуться в лагерь, а заодно отнести собранные грибы. Остались: я, Колекс, Илюха, Виталик, Надя и Серёга.

Взяв в руки слеги, мы без особого труда перешли на ту сторону и оказались на каменистом пригорке среди кудрявых сосен. Можно было двигаться дальше. Вскоре нас ждала очередная развилка, и, ориентируясь по илюхиному GPS, который показывал, что до деревни ещё порядка 300 метров, мы свернули влево. Уже предвкушая радость достижения цели, очень скоро мы вновь вышли на болотину, которая оказалась гораздо обширнее предыдущей. Вот тут и мы впали в раздумье, в очередной раз обратившись к навигатору. Форсировать топь уже не хотелось, поэтому мы решили проверить вторую дорогу, руководствуясь тем, что раз уж она есть, то вполне вероятно может быть объездом. Взяв азимут, напрямик через сырой лес мы вышли на другую колею, показавшуюся поначалу намного более накатанной. Но первое впечатление, как это обычно бывает, оказалось обманчивым. Уже через 100 метров мы вышли на маленькую полянку с высокой травой, в которой колея практически потерялась. Дальше, в осиновом лесу стало понятно, что по дороге не ездили добрый десяток лет. Но в то же время о близости деревни напоминали встречающиеся в стороне от дороги каменные кладки непонятного назначения, поросшие толстым слоем мха. И поэтому мы всё ещё продолжали идти вперёд. В один прекрасный момент дорога выскочила на большую

Зимник

поляну, в которой полностью растворилась. Место было похоже на лужайку у меня в деревне в Рязанской области, но уж никак не на Карелию: по краям красивые и стройные деревца, а на лугу степное цветущее разнотравье, проникающее в нос лёгким медовым ароматом. «Может быть, это и была деревня», – мелькало в голове при попытке отыскать путь дальше. Но это место не могло быть деревней хотя бы потому, что тогда рядом должен быть берег озера. Прошли вперёд – по другую сторону поляны нашлась маленькая еле заметная тропинка, которая вышла на заросшую квартальную просеку со следами автомобильной колеи. Поначалу мы обрадовались и рванули влево, как раз в сторону берега озера. Но и там нас ожидала неудача – опять болото с утопающей в

Кирыч с трофеем

нём дорогой, и никаких гатей. Скорее всего, то был зимник, по которому в летнюю пору не пройдёшь. Разумеется, для убедительности мы предприняли попытку пробраться, но ноги продавливали сырой мох и, булькая, уходили в воду. Так и не попали мы в деревню, находясь от неё в пределах пары сотен метров. Наверное, надо было идти по первой дороге, там хотя бы лежали гати. Пришлось развернуться и проделать обратный путь.

В лагере пора было готовить ужин. Чтобы не было проблем с дровами, как минувшим вечером, за сушняком отправились к охотничьей вышке, рядом с которой днём видели много брёвен, из которых её строили. Но взяли кусок толстого бревна, лежащего рядом, потому что стоило только его запилить, как в нос ударил аромат свежей смолы. «Смоляк!» – это теперь у нас заветное слово, услышав которое можно не сомневаться в качестве дров. И правда, поленья и щепки от этого бревна полыхали как порох, облизывая языками пламени каны на небольшой печке,

Вечер на Лежево

сконструированной из кирпичей и старой чугунной плиты от печи. «Вчера бы вечером такие дрова!» – жалели мы, – «Надо будет прихватить с собой несколько поленьев, чтобы больше не мучаться».

Весь вечер наши рыбаки провели на воде, облавливая камышовые заводи в устье речки. Но самой серьёзной борьба получилась у Кирыча – вытягивая приличного размера щучку, он повредил свою байдарку, зацепившись крючком за баллон. Но трофей того стоил! А баллон потом сам перестал спускать.

Утром 15 августа, наверное, каждый из команды вспомнил про закон подлости – голубизну неба заслонила тонкая дымка, а озеро Лежево, в прошедшие 2 дня радующее спокойствием воды, в тот день сильно разволновалось. Вспомнился рассказ про одну из групп катамаранщиков, которые так и не сумели из-за сильного ветра пересечь это озеро. Только не хотелось отставать от графика, теряя время на пережидание непогоды, и мы решили выдвигаться на борьбу со стихией.

Сборы немного затянулись, и пока одни экипажи готовились к отплытию, другие ловили рыбу около стоянки. Оказавшись на плёсе и взяв курс на мыс, где стояла одноимённая озеру деревня, стало понятно, что про халяву можно забыть! Ветер и встречно-боковая волна упорно сопротивлялись. Сказывалась большая парусность нашего судна по сравнению с байдарками, которые шли намного быстрее. Но нашей «барже» ещё повезло, так как она тяжёлая, и её не разворачивало ветром. Более лёгким «Касатику» и «Спортсмено-марану» пришлось крайне туго, и мы порой подумывали, что придётся делать несколько ходок и вытягивать друзей.

Черепашьими темпами со скоростью 1,5 – 3 км/ч мы всё же преодолели первую половину озера и достигли мыса, догнав наших байдарочников. Другие два наших катамарана хоть и продвигались, но отстали так, что сделались едва различимыми на фоне серой воды. И тут я вспомнил про совет Саши Кузенкова по облегчению движения на катамаране против ветра. Для этого нужно соединить два катамарана в длину, увеличив базу судна.

Мыс, на котором мы причалили, на первый взгляд ничем не отличался от других подобных. Даже и не скажешь, что когда-то там стояла деревня. О ней напоминают лишь редкие плодовые деревья за узкой полоской прибрежных кустов, оставшиеся от садов, и старые доски около берега. Одну из таких досок, расколов её вдоль пополам, мы использовали для скрепления катов.

А пока ждали друзей, Илюхе на спиннинг попалась крупная щука, с которой у него разыгралась настоящая борьба. Он долго и аккуратно подтягивал её к берегу, и уже был готов вытащить и взять в руки, радуясь победе, как вдруг рыбина сошла с крючка, ударила хвостом по воде и скрылась в траве... Послышалось: «Эх!..» Но ни один из участников битвы не собирался сдаваться! Через некоторое время хищница снова цапнула приманку и на этот раз уже не смогла улизнуть, став походным трофеем Илюхи!

В это время мы уже соединяли Касатик и «Спортсмено-маран» при помощи двух досок и кучи верёвок, назвав полученный гибрид «Трамвае-мараном» или просто «Трамваем». На таком судне очень удобно разместились все шесть гребцов, сил на бортах прибавилось, и оно вполне уверенно пошло против ветра и волны наравне с нами.

Отходя от берега, казалось, что скорость наша стремится к нулю, а ветровая обстановка ухудшается. В такой момент лучше вообще не смотреть на берег, а просто грести. Байдарочники направились вдоль берега, где было некоторое затишье и меньше волна. А мы поднажали на вёсла, взглянув на матрасных раздолбаев из коммерческой рафт-группы, идущих на моторе! За несколько сот метров до берега ветер наконец-то сдал позиции, и мы, ощутив лёгкость в руках, рванули вперёд под восторженные крики рафтят, расположившихся на плотине обедать!

Плотина представляет собой ряжевую дамбу, брёвна которой почти полностью сгнили, разделённую посередине лотком с пологим сливом и плавной струёй, уходящей в прокоп Кирос. Это искусственный канал длиной около километра, сооружённый в обход 25-километровой петли под названием Средняя Охта для сокращения пути лесосплава. В наше время старое русло сильно завалено упавшими деревьями, уровень воды в нём очень низкий, и все 25 километров приходится проводиться и идти пешком.

После планового перекуса на плотине, её осмотра и наблюдения за тем, как матрасники на большой ватрушке стекают по струе, нашу команду повёл вперёд Кирыч. Забавней всех порог проходил «Трамвай–Санта-маран» во главе с Игриком в шапочке деда Мороза!

Сразу за Киросом начинается узкое и длинное Торосозеро (саам. «Поперечное»). Мы прижались к правому берегу и пошли вдоль него, чтобы в наименьшей степени испытывать сопротивление встречного ветра. Торосозеро и следующее за ним Пебозеро соединены короткой шиверистой протокой, напоминающая ту, что была перед Муезером – с узкими деревянными стенками. На выходе в озеро находится первый более-менее мощный порог на Охте под названием Пебозёрский. Проходили без осмотра, разогнавшись по струе.

Начинается он несложной шиверой, в конце которой крутой слив, разделённый большими камнями на два русла. С воды заход неочевиден, и наиболее простым кажется правый слив. Однако, сунувшись в него, мы сели на мель. Левая же протока оказалась чистой – через неё прошли все остальные и даже «Трамвай».

На Пебозере направление нашего движения изменилось, и ветер нам уже почти не мешал, к тому же, постепенно наступало вечернее затишье. На мысу справа видны покосившиеся избы брошенной деревеньки Пебозеро. Грустное зрелище... И сколько ещё таких по всей Карелии?..

До озера Вороньего, на котором по плану у нас предполагалась двойная днёвка перед наиболее сложным участком реки – Нижней Охтой, уже было недалеко. Из Пебозера сначала попадаешь в озеро Хизиярви (кар. «Озеро злого духа»), от которого Воронье отделено своеобразными воротами из двух высоких мысов. Удравшие вперёд разведчики сообщили, что хорошие и, главное, не занятые места есть по обоим берегам. Мы разделились: часть отправилась к открытому мысу справа, остальные – к более закрытому левому, расположенному рядом с неглубокой бухточкой. Второй вариант нам понравился больше, да и название «Мыс Уютный», высеченное на доске рядом с высокой деревянной скульптурой, явно призывало остановиться именно там.

Местечко и вправду оказалось очень уютным! Вытоптанная до камней поляна с видом на всё озеро была достаточно чистой, несмотря на большую популярность у туристов. Как и говорилось во многих описаниях, Воронье озеро можно по праву назвать самым красивым на маршруте. И во многом это связано с его скалистыми берегами и многочисленными каменными островками.

Кроме того, это единственное из озёр, уровень которого был заметно поднят во времена активного лесосплава. Об этом свидетельствуют стоящие в воде около берега пни и коряжник у островов, типичный для прибрежной зоны затопления. На одном из таких пней есть приём сотовой связи, и он быстро превратился в переговорный пункт. Другие пни позировали в закатном свете, третьи, стоящие и валяющиеся у ближайшего острова, пригодились в качестве дров, потому что на нашем мысу сухостоя практически не осталось.

В километре от Уютного, на расстоянии прямой видимости, находится Охтинское лесничество, более известное водникам под названием «Ларёк». Так егеря не только не мешают туристам, но ещё и снабжают их продуктами первой походной необходимости. Правда, по сильно завышенным ценам. Наша делегация в составе 9 человек, оседлав «Патриот», отправилась туда следующим утром, чтобы запастись пивом для вечерней бани. А оставшиеся на острове проявили кулинарную смекалку и нажарили гренок из сэкономленного чёрного хлеба. Когда довольная банда вернулась с шопинга, гренки, приправленные чесночным соусом, разошлись просто на ура.

Вот и пролетела двухднёвка. Наутро по шуму ветра в вершинах сосен казалось, что на озере разыгрался шторм. И как бы не пришлось его пережидать... На деле ситуация оказалась не столь печальной. Ветер и волна были, но, во-первых, не такие уж и сильные, во-вторых, на Вороньем есть множество островков, между которыми мы и прошли, прячась от ветра. По пути заглянули в «Ларёк», чтобы забрать заказанные продукты, помимо которых нам попытались всучить какие-то конфеты.

Переход по следующему плёсу озера был хоть и тяжёлым, но проще чем по Лежеву. Исток реки заметен издалека – это очередная плотина, самая мощная на всей протяжённости Охты. Перепад её почти метр, а слив хоть и довольно пологий, но после него уже стоит бочка. Перед прохождением мы причалили к камням справа, чтобы осмотреть порог и сделать перекус после утомительной гребли по озеру. А чтобы не было холодно, запалили маленький костерок. Прямо около плотины, а также чуть в стороне есть места для стоянок, от которых по дамбе идёт тропа на осмотр.

В 6 часов нашу палатку разбудил Колекс: «Пора!» Гостей за ночь не было. День предстоит длинный и трудный. А всё-таки приятно иногда встать раньше всех и успеть ещё что-то сделать до того, как поляна заполниться беспорядочно бродящими сонными персонажами. Приятно не торопиться, зная, что ты уже готов, и ожидая, когда часы досчитают до той самой минуты, когда, взяв в руки миску и ложку, начнёшь кричать: «Подъём! Вас ждёт прекрасное солнечное утро и вкусный завтрак!» Только «солнечное утро» было в тот день большим преувеличением. Тучки упорно закрывали небо и иногда сбрасывали на землю мелкую морось.

Несмотря на ранний подъём, сборы были долгими – сказывалось ночное дежурство и недосыпание, а также хмурое утро, абсолютно не вселяющее оптимизма в начале этого решающего дня. Народ готовился. Мы как следует увязали свои гермы, использующиеся в качестве сидений, зафиксировались ногами, попробовали отгибаться во все стороны: «Пройдём!»

Первыми вышли опять мы. Шивера Дялучимет в нашу воду оказалась практически незаметной. После нескольких поворотов мы вышли к Лоуна-порогу (саам. «Торфяной»). Он имеет довольно сложную траекторию движения, в которой мы, как первопроходцы, снова ошиблись, развернувшись на струе посреди порога и попытавшись проскочить под правым берегом. Посадки на мель избежать не удалось. Зато все остальные проскочили его со свистом!

А дальше начались 1,5 километра ожидания, за которым совершенно не запомнился порог Каменный. Чтобы разнообразить нашу греблю, мы даже поменялись с Серёгой местами. Да, как же всё-таки непривычно быть на месте матроса, когда все сплавы сидишь капитаном. Во-первых, с носа видишь всё совершенно по-иному, но самое главное, так и тянет подрулить, если нос катамарана хоть немного начинает отклоняться от курса.

Долго ли, нет ли, но мы догребли до входа в порог Хемег (саам. «Короткий крутой порог»), расположенный непосредственно перед Кивиристи. Сам он не виден от места, куда можно пристать, так как находится на левом крутом повороте и отделён островом. Струя постепенно ускоряется и уходит в правую протоку, оставляя левой лишь крохотную часть всей воды. На берегу вытоптана целая поляна и протоптано огромное количество тропинок. По одной из них по очереди мы отправились на осмотр ожидающего нас препятствия... и застыли в изумлении! С берега Хемег очень впечатляет! Обогнув остров, поток ещё некоторое время течёт по прямой, а затем уходит в плотиноподобный каменный жёлоб, образуя глубокий слив с высоченными стоячими валами и косым отбойным течением, длинным клином бегущими вперёд в сторону небольшого плёса. И тут может показаться, что на этом порог заканчивается... Но рано радоваться. Основное коварство ждёт впереди. Через 50 метров быстротока напротив одинокой сосны по правому берегу русло пересекает гряда камней, и главное, успеть точно попасть в почти неразличимый чистый проход. Впечатлившись увиденным, мы удалились готовиться к сплаву, выставив на берегу страхующих с морковками.

За время осмотра нас догнала вчерашняя группа. Самые опытные из них сунулись в порог сразу, опередив нас. Мы же, выждав свободную минутку, следом за ними направились штурмовать Хемег, прихватив на борт оператора.

Путь вокруг острова – это просто быстроток, дающий время сосредоточиться перед вхождением в слив. После входа управлению мешает отбойное течение под правым берегом, захлёстывающее нос катамарана и сносящее в сторону. Едва успев пройти слив, нужно сразу же маневрировать, чтобы правильно пройти гряду камней, так как течение несёт очень быстро. На «Патриоте» мы не успели выгрести туда, куда планировали, и немного зацепили хвостом. Чалиться нужно слева сразу за порогом.

Безаварийно Хемег прошли и остальные четыре экипажа, что ещё больше вдохновило Кирыча, и он всерьёз задумался над тем, чтобы попытаться пройти Кивиристи на своей «Щуке». А мы, в свою очередь, всеми силами его отговаривали. Всё-таки пятая категория – это не шутка!

Между Хемегом и Кивиристи есть небольшой плёс, уходящий за поворот, откуда слышен гул ключевого порога реки Охты. Здесь главное сильно не разгоняться и идти вдоль левого берега, чтобы случайно не пройти его сходу и без осмотра! Сразу за высоким обрывом есть заводь и большая поляна, куда все причаливают на осмотр. От этой поляны перпендикулярно реке уходит широкая дорога, и первая мысль, которая приходит в голову – это не терять бдительности, потому что ворьё может прийти прямо по ней. Дорога эта на деле оказывается всего лишь тропой для обноса. Кстати сказать, за всё время нашего пребывания около Кивиристи никаких подозрительных личностей-наводчиков с видом местных замечено не было.

Но обносная дорога – дело крайнее, а для начала нужно прогуляться по тропе вдоль берега, до корней протоптанной десятками поколений туристов, и осмотреть один из самых красивых порогов Карелии. Шагая по тропе, мысленно пытаешься сравнивать то, что видишь, с описанием, так внимательно прочитанным незадолго до этого. Первая ступень Кивиристи отдалённо напоминает Хемег и даже проще него. Это обыкновенный водоскат в сжатом гранитными плитами русле. Далее следует разгонный участок, на котором нужно вырулить на требуемый курс и набрать максимальную скорость для вхождения во вторую ступень. Падун – самое мощное и сложное место у Кивиристи. Срываясь с зубастой подводной скалы, вода образует гулкий пенный хаос, бурлящий прямо под тобой, стоящим на краю утёса и представляющим себя затянутым в этот водоворот! Нет, не страшно, просто очень волнующе! Всё это время подсознание продолжает уговаривать: «Может, всё-таки обнос?!!»

Основная струя и наиболее безопасный проход возможен под правым берегом. В нашу высокую воду это был достаточно пологий слив с перепадом более 1,5 метров, бьющий в гряду больших плит и образующий даже не бочку, а мощный котёл белой воды, вертящейся во всех направлениях. Главное, при прохождении пробить на скорости это место и выскочить на течение. Иначе обратка может затянуть под слив, который всей своей мощью навалится на судно и перевернёт его. Слава Богу, что идея проходить порог на байдарках покинула наших энтузиастов-экстремалов.

После Падуна следует дугообразный быстроток, уводящий к правому берегу. Там струя упирается в такую же скалу, что и на левом, и уходит в узкий изогнутый Каньон длиной около 200 метров, разукрашенный ёлочкой стоячих волн и отбойных валов. Сверху очень хорошо видно, как струя прижимается к скалам, образуя сложные и опасные участки. Каньон Кивиристи – заключительная ступень порога, и, пожалуй, наиболее живописная! Далее скалы понижаются, течение успокаивается, и на левом берегу есть финишная площадка. Сюда же выходит и обносная дорога.

Долго и тщательно мы осматривали порог, разместили двух страхующих с морковками: одного после Падуна, второго – на выходе из Каньона. Кроме того, Кирыч успел обнести свою Щуку и, в крайнем случае, был готов вылавливать идущих самосплавом.

За это время все смотровые площадки были оккупированы той многочисленной группой. Новички смотрели, а опытные инструкторы, а также безумный каякер, проходили порог, перегоняя четырёхместные катамараны без вещей. Заодно и мы увидели, как вести себя на воде и чего от неё ожидать. Со стороны это выглядело не так уж сложно, правда, забегая немного вперёд, чуть позже мы увидели, как при перегоне второго ката их поставило на бок и чуть не перевернуло.

Следующее утро после холодной ночёвки было как по заказу – тёплое, солнечное и наполненное ожиданием новых интересных порогов. Компания Кузенкова вышла на маршрут раньше нас, потому что у них оставался только один день.

Следом за ними выдвинулись и мы, растянувшись по отражающим солнце спокойным петлистым плёсам реки, прерывающимся короткими шиверками-порожками под общим названием Муравейные пороги. Проходить их было просто развлечением и катанием. После второго мы даже забыли про то, что надо страховать тех, кто идёт сзади. На одной из стоянок между Муравейными попалась группа, с которой мы уже несколько дней шли бок-о-бок. Они тоже понемногу выходили на маршрут. И как бы нам ни хотелось спокойного сплава в этот день, всё же пришлось спешить и беспокоиться за стоянку на Охто-пороге – заключительном на реке, после которого начинается подпор Подужемского водохранилища. Прежде чем заканчивать маршрут, мы хотели немного покататься хотя бы на нём, а также перед отъездом хорошенько попариться и отмыться.

Об окончании Муравейных порогов свидетельствуют остатки деревянного моста с несложным порожком. А дальше начинается матрасный плёс длиной около 7 километров. Река петляет в красивых низких берегах. В тот день солнце и отсутствие ветра вынуждали нас прижиматься к теневому берегу, иначе глаза уставали от постоянных бликов. Но, несмотря на солнечный день, в природе сильно ощущалось наступление осени. Высокие ели стояли, словно наряженные светло-коричневыми шишками среди скромных белых берёзок, теряющих свои золотые монеты, и светящихся ягодами рябин, готовых кормить птиц холодной зимой.

Немного устав от спокойной воды, через какое-то время мы увидели начало порога Тютерин с большой открытой площадкой на пологом мысу левого берега. Там уже стояла группа коммерческих рафтеров, которые всей толпой волокли своё судно на берег. Видимо, не практикуется у них прохождение четвёрок. А у нас практикуется! Правда, опять же, из соображений безопасности, всех мы не пустили.

Говорят, что Тютерин проходим только в высокую воду, так как представляет собой пологий скат воды тонким слоем по наклонным гранитным плитам, похожий на те, что делают на плотинах при ГЭС. Но ничего искусственного – всё это создала природа, и порог заслуженно можно назвать вторым по красоте после Каньона Кивиристи. В нашем случае вода была именно высокой, и порог Тютерин предстал во всей своей красе! Смотреть прохождение можно от самой кромки воды, а страховать лучше сразу после пенного вала, образующегося за водоскатом. Далее течение ослабевает, и река разливается вширь. Слева есть улово, куда выходит обносная тропа, а над уловом наклонная сосна, удобная для наблюдения сверху. Есть у Тютерина и второе русло – за маленьким островком вдоль правого берега. Проход тот похож на мелководную шиверу и вполне подходит как альтернативный вариант (опять же, в высокую воду) для тех, кто не рискует соваться в основное русло.

Первыми исследовать порог мы пошли тем же составом, что и Кивиристи. Оговорили все предполагающиеся манёвры на струе и уже вошли в порог, как вдруг при попытке повернуть катамаран вправо у меня сломалось весло... Нас развернуло струёй и прижало к берегу. Оперативно сработавшие друзья быстро передали мне весло Виталика, но время было упущено, и в самый центр потока мы так и не успели выйти. Слились вдоль берега, так и не ощутив всей прелести Тютерина. Жаль... Даже немного завидую экипажу Спортсмено-марана, кому удалось втиснуться в самое «пекло». Их даже остановило в бочке и потянуло обратным течением, заставив поработать вёслами!

Во время прохождения мы раздумывали и о том, как нам быть со стоянкой, и решили, что нужно выходить в Кемь и идти до финиша – оставалось всего 3 километра спокойной воды, погода благоприятствовала, да и вариантов больше никаких не было. С грустинкой в душе, мы направились к устью Охты. Встретив подпор, река уже точно остановилась, расширяясь с каждым метром и превращаясь в озеро. У берегов появился типичный для водохранилищ коряжник. По большой ЛЭП чувствовалось и приближение цивилизации, к которой уже совсем скоро нам предстоит вернуться.

Кемь предстала в виде широкой и могучей реки без течения, колыхающейся от еле заметного ветерка. Волны блестели и играли зайчиками в уставших за день глазах, пытающихся высмотреть на правом берегу подходящее место для антистапеля. Щуко-байдарочники ушли вперёд вместе со Спортсмено-маранщиками, а мы наслаждались последними минутами сплава, ожидая задержавшихся на пороге. Плотину видно не было из-за извилистости русла в месте некогда существовавшего тут грозного порога Ужма – водопада высотой 11,8 метров, исчезнувшего от воздействия рук человеческих. Сразу за широким устьем ручья Левис на дереве виднелась какая-то табличка. Оказалось, что это рекламный щит с номером телефона водителя ГАЗели (+7-921-222-46-44), готового вывезти всех желающих в Кемь.

Стоянка нашлась здесь же рядом. Чуть дальше разбирались и наши друзья, которых мы догнали. Решив, что выбрасываться будем на машине, а не на рейсовом автобусе от плотины, мы не стали больше ничего искать и встали там, примерно в километре от ГЭС. Место очень удобное: к воде есть подъезд от основной дороги, идущей параллельно реке в ста метрах от берега. После звонка по указанному на щите номеру, мы очень обрадовались, так как цена выброски наших 14 человек оказалась значительно ниже той, что потребовали от группы Кузенкова, состоящей всего из 5 человек.

Таким образом, маршрут мы завершили досрочно, и до отъезда в Москву в запасе у нас было больше суток. А раз так много времени, то можно и баню устроить на антистапеле – камней кругом навалом, сухостоя – тоже. И ведь такого ещё не было! Грязновато только у берега... Но желание помыться оказалось сильнее. Перед ужином мы соорудили внушительную печку и затопили её дровами из ёлки, найденной чуть в стороне. То был настоящий еловый смоляк – пилился как камень и горел как порох!

День иссяк, утопив солнце в водах Кеми. На землю опустился холодок, крепчающий ежеминутно и приближающий стрелку термометра к нулевой отметке. Да и печка топилась как-то медленно, поэтому сидеть её дожидаться никому не хотелось. Народ потихонечку стал расходиться по палаткам. Только нужно было ещё и охранять лагерь. Вот и остались дежурить в ночь лишь самые стойкие: Виталик, Илюха, Колекс и я. Мы придвинули поближе одну из «Щук», сели на неё напротив топки, обернулись спальниками и завели беседу, частенько потягивая крепкий и горячий чай. То была настоящая борьба... с холодом и сном, окружившими нас со всех сторон. Но, надо сказать, я ничуть не жалею, что остался тогда дежурить. Всё-таки ночь для походника – время особенное, это поход в другой мир. Ты видишь и слышишь всё то, что обычно скрыто за гранью усталости и сна. Ты видишь танец лёгкого белого тумана над беспросветно чёрной и гладкой водой, в которой словно горы, отражаются сизые горбатые тучи, висящие над лесом далеко у горизонта, видишь медленное рождение нового дня, раскрашенного радужными

Антистапель

переливами. Ну а баня на рассвете, когда на улице температура воздуха чуть ниже нуля, а в парилке за плюс пятьдесят – это вообще что-то невыразимое! Когда, прогревшись до ломоты в ушах, ты окунаешься в кажущуюся тёплой воду и совершенно свободно ходишь по улице раздетым во время заморозков!

Хорошенько попарившись, около восьми утра мы передали эстафету на баню всем остальным, до сего момента посапывающим в своих палатках, а сами отправились на непродолжительный отдых, чтобы были хоть какие-то силы на оставшийся день.

Я проснулся после полудня: в палатке было душно, внутри летали комары, потому что молния окончательно сломалась. На поляне царила суета – все усердно собирали вещи и готовились к отъезду. К 16 часам мы были готовы, а на наше место уже претендовала следующая группа водников. Когда подошла маршрутка с прицепом, вещи и мы с трудом в неё поместились, а машина с большим трудом выехала из-под горки.

В Кеми мы перенесли вещи на второй этаж вокзала и разошлись по интересам. Кто-то пошёл изучать городок, кто-то остался в зале ожидания, а мы тем же составом, что и дежурили, отправились на такси в посёлок Рабочеостровск, расположенный в 10 км от Кеми на берегу Белого моря. Это там, в небольшой церквушке на окраине снимали фильм Павла Лунгина «Остров». Кто смотрел, тот не сможет не узнать то тихое и особенное место. Это маленькая частичка души огромного и прекрасного Севера, притягивающая и исцеляющая своим спокойствием и умиротворением. Пусть на улице было пасмурно и прохладно, но в душе осталось невидимое тепло.

В оставшееся до поезда время мы успели частично посмотреть и Кемь. Обычно первое желание, возникающее по прибытии в цивилизацию – это хорошенько поесть такой пищи, которую не видел во время похода. И тут надо отметить знаком плюс одну кафешку, принадлежащую железной дороге, но работающую не только для железнодорожников, но и для всех желающих покушать. Рекомендую!

Сам же городок вытянут параллельно реке и фактически сконцентрирован по одной центральной улице, выглядящей типично для маленьких провинциальных городков. Зато есть в Кеми одно необычное местечко – каменный холм. Возвышенность, с которой видно город и окрестности, и даже реку Кемь, шумящую перед впадением в Белое море. Приятно было постоять там перед отъездом, соскучившись по дому и близким тебе людям и зная, что встреча уже не за горами!

Вот и всё. Загрузившись в ночной поезд вместе с толпой подобных нам туристов, мы вновь покинули эти края, чтобы успеть соскучиться по Северу и в очередной раз собраться покорять его.