Адмирал двух путешествий

Прошло совсем немного времени, а я снова еду в ночном поезде, и мне опять не спится. Не спится не потому, что мешает чей-то храп или тусклый и назойливый свет. Спать не дают мысли, пронизывающие сознание и уносящие вперёд, туда, где не был целый год, но куда неудержимо тянуло всё время, пока был дома. Обычно так тянет на Родину, туда, где человек вырос... Но в Карелии я был всего один раз, можно сказать, едва успел прикоснуться своей душой к удивительному миру Северной природы. А кажется, будто полжизни провёл в тех бездонных краях среди непроходимых болот и лесов, полных ягод и грибов, среди зеркальных чистейших озёр, счёт которым теряется на многих десятках тысяч. Кажется, что нет на свете ничего красивее и прекраснее огненных закатов и белой ночи. Скорей хотелось снова увидеть всё это своими глазами и замереть, слушая голоса природы.

Поезд с каждой минутой приближал меня к этой новой встрече с мечтой. А вместе со мной и ещё нескольких смелых людей, переборовших в себе страх перед трудностями и решившихся на такое путешествие. Это Илья – участник предыдущего похода, Виталик – мой друг детства, наша давняя знакомая Ольга Н. и её сестра – Ольга М.

В прошлом году Карелия меня встретила ни с чем не сравнимым ароматом хвои на станции Лодейное поле... Вот и в этот раз утром, когда все ещё спали, я опять выскочил из вагона на той тихой станции. Ничего не изменилось! Север приветствовал меня своим лёгким хвойным дыханием – мечта вновь начинала сбываться!

За окнами вагона мелькали невзрачные, но какие-то совсем близкие и почти родные покосившиеся дома в маленьких деревеньках, запутавшихся среди сосновых лесов. Всё это мне было знакомо, и я радовался нашему путешествию, почти не скрывая восторга. На подъезде к Петрозаводску деревья расступились, и справа показался простор Онежского озера – зрелище, вызвавшее восхищение и у всех остальных участников путешествия и не оставившее у них сомнения в правильности своего решения.

Маршрут наш в этом году в некотором смысле повторял прошлогодний. Путь из Петрозаводска опять лежал на северо-запад, к границе с Финляндией. Только по сравнению с прошлым годом точка старта находилась примерно на 100 километров севернее. Вдобавок к этому мы поехали сюда на неделю раньше. Всё это означало, что нам предоставляется возможность увидеть ещё более светлую белую ночь!

А пока имелось несколько часов свободного времени в Петрозаводске, можно было погулять по городу, благо погода к этому располагала. С прошлого года в городе почти ничего не изменилось: вдоль набережной всё также стояли непонятные статуи, дерево желаний, пушки; в водах Онежского озера плескались утки, будто играя с отражающимся солнцем; из многочисленных кафешек доносились звуки местных музыкальных радиостанций. Только в отличие от прошлого года набережная была пустынна.

Скоро пришлось и нам отсюда удалиться – со стороны Соломенного надвигалась большая и грозная туча, обещающая кардинальное изменение погоды. Мы поспешили к пруду на речке Лососинке, надеясь там искупаться, поймав остатки жаркого полуденного солнца. Но залез в воду только Виталик – человек, купающийся при любых погодных условиях! А как только он вылез, пришлось почти бегом удирать на остановку от разразившегося дождя. Ливень был что надо! Крыша автобусной остановки едва могла защитить целую толпу людей, среди которых были и мы, размышляющие об испортившейся погоде.

Дождь был недолгим, и как только он закончился, снова заблестело солнце. Обрадовавшись, мы поспешили снова на набережную Онего, чтобы пообедать в кафешке. Но стоило только нам переступить порог этого заведения, в котором, кстати, было крайне скудное меню, как по крыше опять забарабанил дождь. «Как же нам теперь до вокзала добраться?» – недоумевали мы. «Наверное, придётся мокнуть». Добирались перебежками, прячась в попадающихся на пути магазинчиках. К поезду успели впритык, да ещё, как назло, его подали на дальний путь, куда пришлось переходить через тоннель.

Но, слава Богу, успели. И вот мы опять в вагоне «лесного экспресса», который везёт нас на северо-запад. Теперь уже к пункту назначения – станции Пенинга. Путь не близкий – ехать девять часов, поэтому все просто расслабились, устроились поудобнее на полках, глазея в окно, рассматривая книгу или просто глядя в потолок и мечтая о предстоящем... Настроение портили только нервные проводницы, которым мы, видите ли, мешали отдыхать своими разговорами!

Опасения с погодой не подтвердились – едва мы успели отъехать от столицы республики, как снова появилось чистое синее небо, по которому медленно катился к закату блестящий диск солнца, чтобы через несколько часов раскрасить весь горизонт миллионами ярких и неповторимых красок!

Как же всё-таки было здорово ощущать эту новую встречу с северной республикой! Приятно ехать по уже немного знакомым местам. Вот и Суоярви – небольшой лесной посёлок, узловая станция, расположенная на берегу одноимённого озера. В переводе с карельского его название означает «Заболоченное озеро». Но озеро это почти двадцать километров длиной! И пока едешь вдоль него в поезде, наслаждаешься сказочными видами!

Пока было время, мы с Ильёй решили немного изучить посёлок. Впечатления немного грустные. В книжках пишут, что развивается, а стоит заглянуть за уголок, так там царит такая разруха, что страшно становится. Дома покосились, дорога разбита... Сразу вспомнилось, как мы ехали на Урал через Татарстан. Там полная противоположность. Мы удивлялись, что даже на самых маленьких станциях вокзальчики очень опрятные. Дома ровные, красивые, на дорогах хороший асфальт. Заботится правительство о своём населении. А здесь... Хотя, честно говоря, очень многое ведь зависит и от самих людей.

У поезда нас, точнее меня, поджидал пограничник. – Куда едете? – В Пенингу. – По речке сплавляться? Вы организованно или дикарями? Список группы есть? – Дикарями, вот список. Сверив данные только моего паспорта с тем, что было написано в бумаге, он успокоился и, пожелав удачи, удалился. Вот так дела, в прошлом году никто не приставал. Значит, не зря распечатывал список группы.

Скоро на землю стала опускаться белая ночь, а я пытался рассказывать друзьям о прошлогоднем походе, о том, что ещё знал о Карелии. Рассказывал, не отрывая взора от окна, жадно рассматривая окрестности и пытаясь запечатлеть в памяти безмятежные пейзажи. Проехали станции Поросозеро, Гимольскую. Не мог не окинуть приветливым взглядом уже знакомую мне речку Суна. Но сегодня нам дальше.

Оказалось, что рядом с нами едет ещё одна малочисленная группа на нашу реку. Только они планируют забрасываться на неё прямо от железнодорожного моста, для чего на станции Суккозеро по уже сложившейся у туристов схеме собираются договариваться об остановке поезда на мосту. Как человеку, увлечённому железной дорогой, мне стал интересен этот процесс.

Станция узловая, поезд стоит на ней достаточно долго. Едва он успел остановиться, как мы помчались к дежурной, которая к таким вещам была уже привычной.

Нам до стапеля предстояло добираться на машине, которую нужно было ещё и найти, в посёлке Пенинга.

Не тратя времени зря, мы покидали вещи в машину и направились вглубь ночного леса, рассекая лучами фар клочки тумана, разбросанного на дороге, словно вата. Несмотря на то, что ночь светлая, видно было плохо – туман прятал от взгляда всё, что было чуть дальше сотни метров. Поэтому создавались удивительные иллюзии. Сначала казалось, что вдоль дороги растёт узенькая полоска деревьев, а за ней мрачный мир трясин и болот. Но нет. Там был такой же лес, просто его прятала пелена тумана, который становился с каждой минутой всё гуще и гуще. Иногда, в местах, где дорога поднималась на небольшую возвышенность, он слегка расступался, давая возможность чуть дальше взглянуть вперёд.

Дорога, по которой мы ехали, не позволяла сильно разгоняться – то и дело на ней встречались выбоины, колдобины, камни. Это был обычный лесовозный грейдер, явно использовавшийся давно и сильно. Наш водитель, изредка покуривая, неспешно рассказывал нам истории из своей жизни. Поведал, как совсем недавно возил большую группу туристов на озеро Чиасъярви. Их было так много, что пришлось делать две ходки. Рассказывал, как происходит у нас с финнами товарооборот, как наши водители-дальнобойщики ездят в соседнее государство. Да и вообще, как это обычно бывает, жаловался немного на несправедливую жизнь. Обидно...

Виталик, слушая его рассказы, тоже покуривал. Хорошо, что мы ехали медленно. Так у нас была возможность пообщаться с простым и добрым человеком, сознание которого очищено за многие годы самой Карельской природой. Интересно говорит. Но вот, в один прекрасный момент его рассказ обрывает выскочивший на дорогу зайчонок. «И не боится ведь!» Спустя ещё несколько минут, мы остановились в ничем непримечательном месте. Оказывается, на обочине дороги, среди кустов есть маленький родничок. Им пользуются водители лесовозов, когда жажда мучает. Вот и нам представилась возможность испробовать чистой водички. На вкус она сильно отличается от привычной нам жёсткой воды подмосковья. Эта очень мягкая. Что, в принципе, характерно для северных регионов, ведь почва здесь сложена нерастворимыми породами.

Немного постояв в ночной прохладе, мы продолжили свой путь на Волому. Скоро выехали на хорошую дорогу, «тропу Антикайнена» – как назвал её наш водитель. Начался плавный подъём по серпантину на безымянную гору. Ночь потихоньку начинала отступать, и свет от фар был уже практически незаметен. Вдруг, когда мы оказались на вершине этого холма, внизу справа показалось длинное озеро, расстелившееся между нашей и соседней горой. Я удивился: ведь ничего подобного на карте и в помине не было...

Сомнения развеялись, а вместе с тем пришло и сильнейшее удивление, когда после очередного поворота дорога начала спускаться с горы, и мы плавно въехали в воды вымышленного озера, оказавшись снова в непроглядном тумане. Вот так чудеса! Не успели мы приехать сюда, как нам уже столько всего интересного открылось!

В туманной мгле мы переехали мост через Талвиесдеги (кар.: «Зимняя речка») – приток Воломы. Взглянув на этот небольшой ручеёк, текущий в полном камней русле, я посочувствовал тем туристам, которые забрасываются на Чиасъярви. Сомнений не осталось: выбор стрелки этих двух рек в качестве начала маршрута был наиболее правильным!

А вот и это место. Переехав через капитальный деревянный мост, мы остановились у двух небольших навесов, предназначенных один для сена, другой для обеда. Там даже было некое подобие столика и скамеек.

Через пару минут Фольксваген скрылся из виду во всеобъемлющей пелене тумана, мы же, оттащив вещи под крышу, принялись собираться в путь: девчонки взялись за приготовление завтрака, Виталик им помогал с дровами и костром, а мы с Илюхой по образу и подобию прошлого года приспособили ровный настил моста под байдаркостроительную верфь. Мы посчитали, что по этому мосту до семи утра никто не поедет, так как у лесорубов рабочий день начинается именно в 7.

На улице было немного прохладно, но мёрзнуть некогда – работа шла полным ходом. Вокруг стояла непривычная тишина. Уши просто отдыхали, вслушиваясь в ночную таёжную тишь. Таинственности всему добавлял туман, который прятал от взгляда всё, что находилось дальше ста шагов. Бледные и размытые силуэты деревьев будто бы уходили в бесконечность, скрываясь в серой пелене.

Под мостом неторопливо текла гладкая, как зеркало Волома, воды которой пытались отражать даже самые малейшие частички проглядывавшего сквозь туман неба. После того, как байдарки были собраны, Илья решил забросить спиннинг. На удивление нам обоим, через несколько минут он вытащил из воды маленького щурёнка. «О, карандаш! Значит, будет у нас рыбалка!» В ознаменование этого момента, продравшись через непроходимую мглу, из-за леса появилось жёлтое, почти бесформенное солнце. Его мгновенно отразили воды реки, создав неповторимую картину нашего первого рассвета в этом походе, который мы встречаем все вместе! Через пару минут туман опять взял верх, и нам показалось, что его господство больше никогда не кончится.

Первый километр от моста Волома – спокойная речка с потрясающе зеркальной водой. Даже удивительно, но унылые болотные пейзажи, отражаясь в ней, кажутся настолько красивыми и интересными, что хочется любоваться ими бесконечно! Периодически к воде выходят одинокие стройные сосны и ели, показывая своё величие и приветствуя новых путешественников. Находясь среди такой тишины и безмолвия, хочется просто забыть все оставшиеся дома проблемы. Глядя на это всё, совершенно не верится, что ты вновь плывёшь по дикой карельской речке!

Мои матросы постепенно начали привыкать к вёслам. Правда, гребли пока ещё по очереди, чтобы не задевать друг друга. Всё управление, безусловно, возлагалось на капитана. Но меня это ничуть не пугало. Я был готов грести за троих, не жалея сил, потому что наконец-то оказался здесь, в Карелии.

Местами речка слегка сужалась, делилась островками на протоки, немного заваленные брёвнами и всяким другим речным мусором. А примерно через километр от начала сплава за поворотом Илья с Виталиком возвестили нас о первом препятствии. Ещё в поезде мы решили, что все пороги будем проходить, как положено: полностью зачехлившись и надев спасжилеты (ведь у нас новички). Но когда я увидел это препятствие, мне просто стало лень что-либо доставать, и уж тем более облачаться в спасы. Впереди был простенький перекат, описанный в одном из отчётов, как порог 1А категории сложности. Может быть, по большой воде он и имеет какую-нибудь категорийность, но сейчас… Вся его трудность состояла в очень маленькой глубине слива, полностью заваленного камнями. При первой же попытке пройти мы прочно сели на камень. Пришлось вылезать в воду (благо, глубина была по щиколотку) и сдёргивать байдарку с двумя матросами с этих гладких камней. Второй экипаж поступил точно так же. Через несколько сот метров последовал второй такой же «порог». Это начало настораживать. Неужели дальше все препятствия на реке такие же непроходимые? Мы даже посочувствовали нашим попутчикам из поезда, которые решились идти от самых верховьев. «Если у нас так мелко, то они, наверное, вообще байдарки на себе тащат».

Скоро мы дошли до препятствия, которое действительно заслуживало внимания. Но при нашей воде оно также было непроходимым. Порог представлял собой большое нагромождение камней, заканчивающееся сливом высотой около метра. «Да, весной здесь большая бочка стоит!» А летом вода еле-еле сочилась между больших валунов, создавая шум, присущий серьёзному порогу. Разумеется, пройти такое на Тайменях было просто невозможно. Помогло то, что на улице была замечательная погода – светило солнце, ветра почти не было. Девчонки уже начали загорать. Я же пошёл дальше. Коли уж такая возможность представилась, решил искупаться в журчащих потоках чистой, но прохладной воды. Заодно и байдарку нашу протащил вперёд до конца порога, периодически запрыгивая в неё, чтобы проплыть глубокие участки. Так мы и прошли этот «Падун». Причём мне это даже доставило удовольствие. Чего нельзя было сказать об Илье и Виталике. У них в результате всех протираний по камням потекла шкура. И вдобавок к этому, Илюха искупался в конце порога прямо в одежде, не успев вовремя запрыгнуть в байдарку.

Ещё несколько простеньких, но длинных перекатов, и потребовалась передышка. Одним – чтобы отчерпать воду из лодки, другим – просто размяться. По карте я даже и не пытался отслеживать наше местоположение. 30 километров мы в любом случае должны были пройти. А ориентиров приближения к озерам достаточно. Главный из них – гора Мяндувара (кар.: «мянду» – молодая сосна, «ваара» – гора), которая показалась по правому берегу. Дальше количество порогов и перекатов немного уменьшилось. Некоторые из них стали проходимыми наплаву.

В один прекрасный момент начала сказываться усталость и бессонная ночь. Скорей уже хотелось доплыть до озёр и встать там на запланированную днёвку. До первого из них, Малого Куранъярви, дошли, спустя примерно три часа после «Падуна». Небо тем временем начало медленно заполняться «белогривыми лошадками», медленно скачущими за горизонт. Озеро, несмотря на свои небольшие размеры (на карте почти незаметно), на деле оказалось очень живописным и тихим. Берега его высокие, местами скалистые – ведь оно расположено у подножья горы Мяндувара. На берегу есть большая поляна с оборудованной стоянкой. Но нам нужно было плыть дальше – на Большое Куранъярви. Там обещана стоянка с баней!

А пока мы плавали здесь, слышали, как из леса доносились звуки бензопил. Это очередная действующая вырубка нарушала таёжное безмолвие… Выход из озера не совсем очевиден, но по карте находится легко – нужно пройти между островками у дальнего его конца. Впереди уже виден склон горы Нестерова – самой высокой в этих краях (331 метр абсолютной высоты и 177 метров над озером).

Между озёрами Куранъярви расположен первый на маршруте именной порог – Мякикоски (кар.: «мяки» – гора, холм, «коски» – порог). Технически довольно сложный, но не слишком мощный, он был пройден нами сходу, причём мы ни разу не сели на камень. Вообще, прохождение представляло собой слалом змейкой между больших камней. Но зато после него радости в душе прибавилось, ведь это был первый полноценный порог на Воломе. В конце его есть небольшая каменная гряда, к которой удобно причалить, чтобы отдышаться и дождаться друзей, а также поснимать прохождение.

Здесь со вторым экипажем произошёл интересный случай. На предыдущем, более простом порожке, предшествующем Мякикоски, Илья упустил своё весло, а мы его подобрали, чтоб не уплыло. Но получилось так, что отдать обратно не успели, а рванули вперёд, оказавшись в Мякикоски, прошли его. В результате чего оставили капитана второй байдарки без весла и, следовательно, без средств управления. Остался только громкий голос, разносящийся по долине речки и пытающийся перекричать шум воды словами «Табань, табань!» Виталик старался выгребать единственным имеющимся на лодке веслом, а Илья пытался отталкиваться от больших камней, чтобы в них не врезаться. В общем, шли они эффектно и вышли победителями!

Дальше, следом за тихим разливом через реку переброшен немного погоревший деревянный мост, а сразу за ним начинается перекат. Река делится на два рукава: левый совершенно непроходим, правый – чистый и глубокий слив.

Пройдя перекат, оказываешься на просторах озера Куранъярви. Об этом возвестит чувствующий себя здесь свободным ветер, нагоняющий встречную волну. Пейзаж вокруг потрясающий: зажатое со всех сторон зелёными горами, как в чаше плещется озеро. А по его волнам плывут небольшие кораблики островков с мачтами из вечнозелёных сосен. Всего на озере четыре острова: три больших и один совсем крошечный. Нам не повезло. Хвалёное место с деревянной баней было уже занято другими. Такого поворота событий я явно не ожидал. Но нужно было искать другой вариант, причём такой, чтобы за днёвку не было обидно. В течение ближайшего часа мы плавали по озеру от одного острова к другому в поисках подходящего места. На одном была хорошая площадка, но сам он оказался настолько маленьким, что по нему постоянно гулял ветер. Не годится. Дальние берега (если смотреть от места впадения Воломы) совершенно не подходили для стоянки. Там была низина с кучей сухостоя, явно похожая на болото. В один момент у нас даже возникла идея встать с противоположной стороны того острова, на котором стояла группа. Даже причалили, чтобы оглядеться. Но и там ничего хорошего нам найти не удалось, кроме, разве что, почти непроходимых зарослей черники, на поедание которой бросилась почти вся команда во главе с адмиралом!

Сумев всё-таки выбраться из фиолетовых лап, я вдруг вспомнил про то, что на ближнем берегу видели длинный пляж с неким подобием стоянки. Ну что ж, раз не удаётся нам на островах встать, поплыли туда. Местечко оказалось неплохим. Там даже валялись несколько толстых чурбаков, а на импровизированной вешалке из тонкой палки висело чьё-то пальто. Песок на пляже так и располагал на нём растянуться. Помню только то, что раскатал свою пенку, шлёпнулся на неё и задремал ненадолго, пока Илья с Виталиком пересекали озеро. Всё-таки утренний бессонный стапель дал о себе знать. Пока я спал, солнце уже успело поубавить свой пыл, а свежий ветерок с озера заставил меня прервать сон, так как стало прохладно.

На берегу уже бродили мои друзья, пытаясь разобраться, куда ставить палатки. Разжиганию костра мешал ветер. В общем, началась обычная походная жизнь, в которой каждый должен был отыскать своё место. А чтобы проще было, распределили дежурство по «кухне»: встали в круг и назначились попарно, смещаясь каждый следующий раз на одного человека по часовой стрелке.

Конечно, для хорошей днёвки эта стоянка подходила плохо: баню устраивать было негде, защищённости от ветра никакой, да и леса толком нет – сразу за пляжем начиналось сухое болото. От стоянки вглубь молодой поросли уходила тропинка, через пятьдесят метров выходящая на старую, почти заросшую лесовозную дорогу. Но не всё так плохо! Сухое болото одарило нас большим количеством крупной голубики, а также позволило полакомиться спелой и сладкой морошкой. Для меня эта ягода вообще была открыта впервые, потому что раньше мне нигде не приходилось с ней сталкиваться. Вкус у неё удивительный! Очень нежный и мягкий, напоминающий вкус нектара из персика и яблок! А по внешнему виду она похожа на малину, только цвет жёлтый. Растёт на низеньких кустиках, листья почти, как у смородины. Вот такая чудо-ягода. Жаль, мало её там было…

Когда ветер утих, Илья пытался ловить на мелководье рыбу. Прочесал весь берег рядом с пляжем, но так ничего и не поймал. Там было слишком мелко и полным-полно травы, постоянно цепляющейся за крючок.

Бросив это бесполезное занятие, мы попрыгали в пустую байдарку-трёшку и направились к соседям в гости: побеседовать о жизни, а заодно спросить, ходили ли они на гору Нестерова, и как туда лучше залезть. Оказалось, что вся вершина горы покрыта лесом, и они долго бродили по ней, чтобы отыскать место, откуда видны окрестности. Зато там полно огромных грибов-переростков. Жаль, что почти все червивые. После их рассказа ещё больше захотелось туда сходить.

К вечеру погода стала слегка портиться – с горизонта наползли тучки, орошая неподалёку землю дождиком, о чём свидетельствовала бледная радуга над нашем лагерем. Настал момент, которого я ждал очень давно. Это закат. Фотоаппарат просто слюной исходил, жаждая заснять это буйство красок. Солнце медленно уползало за вершину горы Муштавара (кар.: «Чёрная Гора»), отражаясь в спокойной воде озера. Облака, как хамелеоны, ежеминутно меняли свою окраску… А когда последний лучик спрятался за тёмным холмом, они вдруг стали багровыми. Только я успел щёлкнуть затвором фотоаппарата, а Илья размотать спиннинг, как неожиданно со стороны больших островов послышался непонятный шум. Сначала показалось, что где-то там льёт дождь, но небо с той стороны было совершенно чистым. Через мгновенье зеркальная гладь озера была вдребезги разбита холодным и жестоким ветром. По воде побежали табуны волн, злостно напрыгивающих на прибрежные водоросли и разбивающихся о крупный песок пляжа. Казалось, что проснулся хранитель озера Куранъярви, желающий показать своё превосходство над нами, простыми людьми… Но мы так просто не сдаёмся! И не в таких ситуациях бывали. «Что нам ветер…» Хотя, немного опасались того, что нас ждёт дальше. Ведь впереди Сегозеро, а там даже самый маленький ветерок может вызвать настоящий шторм! Но время покажет. Сейчас мы ещё здесь, а значит, у нас только всё впереди.

Смирившись с изменившейся погодой, мы сели вокруг рвущегося во все стороны костра, загородили его от злого ветра и завели разговоры, попутно готовя ужин. За беседой время летело быстро, но для многих его течение было совершенно незаметно. Ведь на Севере привычные рамки дня и ночи ломаются, заставляя людей удивляться. Так было и в этот раз. Тем, у кого не было часов, сознание подсказывало, что ещё только ранний вечер, но это было ошибочно. Время близилось к полуночи. Это вместе с костром горела белая карельская ночь, освещая дремлющую природу малиновым светом вечерней зари.

Скоро все разошлись по палаткам. Засыпали под громкий шум прибоя и шуршание ветра в ветках сосен. Но сон не был глубоким и полноценным. По крайней мере, у меня. Ближе к утру начался дождь, сопровождающийся всё тем же шквалистым ветром. Наша палатка, не выдержав такого напора, прогнулась, в результате чего на тенте собралась большая лужа. Вода проникла внутрь и намочила край моего спальника. Но вылезать наружу, чтобы поправить палатку совершенно не хотелось – очень уж неприятно было снаружи. Тем не менее, стало совершенно понятно, что погода испортилась, и одному Богу известно, когда вновь взойдёт солнце. Вся прелесть днёвки пропадала.

Когда проснулся во второй раз, дождь закончился, остался только ветер. Пора было вставать и идти на улицу. Выглянув из палатки, я увидел совершенно серое, беспросветное небо, наводящее только грусть и тоску. Да, Карелия, хоть и красива ты, но очень уж своенравна! Но коли мы тут гости, будем принимать твои условия.

Сегодня попытки развести костёр на прежнем месте уже не привели к успеху: дрова за ночь промокли, а ветер только усилился. Но тут я вспомнил, что на бывшей лесовозке вчера было затишье… Также оказалось там и сегодня. Даже странно: дорогу от озера отделяют всего несколько рядов молоденьких сосен, а такая разница. Наверное, все воздушные потоки, встречая преграду, плавно обходят её, устремляясь вверх.

Костёр здесь разгорелся безо всяких проблем. Дрова принёс Виталик, сумевший завалить стоящую неподалёку высокую сухую ёлку. Жизнь налаживалась, несмотря на подмоченное утром настроение. После завтрака мы занялись ремонтом потрёпанных вчера на порогах байдарок, пока тёмные тучи разошлись, и появилось время для подсушки клея. Больше всех досталось байдарке Ильи и Виталика. У неё, пока не понятно почему, ослабла натяжка шкуры. Вследствие этого резина сползла не проклеенной частью на стрингера. Поэтому сквозные протёртости были почти по всей длине шкуры вдоль одного из них. Наша лодка пострадала куда меньше, несмотря на то, что скакать по камням на ней приходилось много.

Пока подсыхал клей, кто-то из нас выдвинул интересную и почти безумную для такой погоды идею искупаться в Куранъярви, после чего выбежать на берег и разжечь огромный пионерский костёр. Из чего? Этот вопрос даже не возникал. Нашими предшественниками около тропинки было оставлено много маленьких срубленных сосенок. Из них-то мы и сложили шалаш высотой около двух метров, чтобы сразу после купания поджечь и согреться...

Далее предстояло самое сложное – найти в себе силы залезть в прохладную воду озера, над которым гуляет нешуточный ветер. Когда мы вышли на берег, то увидели, что Ольга уже бегает в купальнике по мелководью, пытаясь забрызгать нас. Вот, ещё минутка и… с громкими криками мы втроём побежали в воду: я, Виталик и Илья. Да, если бы озеро было чуть поглубже, то эффект оказался бы приятнее. А здесь пришлось пробежать несколько десятков метров, прежде чем стало возможным хоть немного окунуться, но и то, запутавшись в водорослях. Несмотря на всё это, купание удалось. Главное, мы смогли преодолеть себя!

Искупавшись, все бегом направились по тропинке на лесовозку, надеясь погреться у огромного костра. Но не тут-то было! Поджигаться он напрочь отказался. Честно говоря, оказавшись в затишье и побегав с горящими поленьями от одного костра к другому, стало и так тепло. А ребята ещё и хлебнули по рюмочке «Карелочки». После такого подвига настало время собираться на прогулку к вершине горы Нестерова.

Забрав с собой из лагеря только самые ценные вещи, мы направились влево по нашей дороге. Чем дальше уходили, тем более заросшей она становилась, пока, наконец, не выродилась в тропку, со всех сторон окружённую ветками деревьев. Было решено с неё сворачивать и идти напролом в сторону вершины, потому как тропинка тянулась вдоль берега, не желая уходить наверх. И правильно сделали, что пошли именно так. Через несколько метров мы оказались на пушистом ковре изо мха, ягеля и вереска, расстелившегося по старой вырубке между молоденькими деревцами. Хоть я к вырубке деревьев отношусь крайне негативно, но эта, возраст которой уже порядка 15 лет, меня поразила особенно. Видно, что природа постепенно зализывает нанесённую ей рану. Конечно, следов кругом ещё полно – повсюду разбросаны кучи не вывезенных и почти сгнивших брёвен, стоят дряхлые пни… Но ковёр, покрывающий землю, поистине великолепен! Такого мне видеть ещё не доводилось. Внезапно взор остановился на проглядывающей среди белого как снег ягеля огромной бурой шляпке подберёзовика-переростка. Трогаешь его рукой, а он еле стоит на своей объеденной ножке. Надо же, эти грибы смогли прожить здесь всю свою жизнь, так и не будучи сорванными грибниками. Да какие тут грибники. На ближайшие несколько десятков километров ни души. А туристы сюда заглядывают редко.

Кроме грибов среди всего этого великолепия повсюду встречаются большие кварцитовые валуны молочно-белого цвета, напоминающие мрамор. Если верить рассказам, именно этим минералом сложена гора Нестерова.

Через несколько сот метров бездорожья мы всё-таки выбрались на остатки лесовозного серпантина, ведущего прямо к подножью горы через всю вырубку. И здесь не обошлось без интересного явления, уже виденного мной в этих краях. На одном из участков дороги наружу выходит толстый пласт камня, поверхность которого вся покрыта красным налётом. Раньше я думал, что это продукт окисления железа, содержащегося в минерале камня. Но говорят, что такой цвет камням придаёт одна из разновидностей лишайника.

Идти дальше по серпантину было бы скучно, да и времени это бы заняло гораздо больше. Поэтому мы решили двигаться дальше по вырубке и моховому ковру. Благо, препятствий на пути не было никаких. Ближе к подножью горы стали попадаться грибы. Причём, некоторые из них оказывались вполне нормальными и в конечном итоге отправлялись в пакет.

Скоро вырубка закончилась, и мы упёрлись в ровный забор из леса. Видимо, дальше рубить не стали из-за сильной крутизны склона. Здесь навалено множество огромных стволов деревьев, иссохшие ветви которых успели крепко уйти под землю. В лесу ковёр сменился другим, появились заросли ягодника. Глядя на него, пропадало желание куда-либо идти, хотелось собирать огромные фиолетовые черничины. А как известно, собирать их можно почти бесконечно…

Но нужно было двигаться вверх. Помимо сбора черники хотелось, ещё и достигнуть вершины горы. Подъём был не самым лёгким, но всё-таки гораздо проще, чем на Урале. Это и не удивительно – там горы выше и круче. Здесь же склон в основном представлял собой пологий подъём, изредка пересекаемый выходами камней, размеры которых иногда были поистине гигантскими. Во время всего восхождения высота, на которой мы находились, почти не ощущалась – лес был настолько густым, что не было видно даже нашего озера.

Добравшись до вершины, мы не заметили никаких изменений – нас окружал всё тот же дремучий лес с зарослями ягодника под ногами. «Давайте остановимся и немного поедим чернику. Мы же добрались до вершины», – предложил кто-то из нас. В общем, все разбрелись в разные стороны по интересам: одни собирали ягоды, другие пытались искать грибы, но безуспешно, одновременно отыскивая место, где нет леса, чтобы окинуть взором окрестности. Мы с Илюхой принялись «ловить сеть». Дело в том, что когда ехали в машине, водитель нам сказал, что связи, скорее всего не будет нигде, кроме, разве что вершин гор. Вот мы и решили попытаться связаться с домом и сообщить, что у нас всё хорошо. Долго бродили. Нашлось только одно единственное местечко, откуда удалось отправить сообщение и получить ответ.

Теперь неплохо было найти полянку, откуда можно увидеть панораму окрестных лесов, болот и озёр. Самое неприятное, что такого места не было. Тут у меня появилась идея залезть на высокое дерево. Но и она почти потерпела крах, потому что все сосны и ели вокруг оказались напрочь лишены нижних веток. От безысходности мы направились на противоположный склон, чтобы спуститься пониже. Несмотря на то, что пока нам не удалось достигнуть главной своей сегодняшней цели, на душе было радостно. Ольга, например, решилась пройти по тонкому поваленному дереву. Но, не дойдя до конца, грохнулась с него и рассмеялась, катаясь по мягкому мху.

Наверное, задорный Ольгин смех остановил нас от дальнейшего спуска. Совсем рядом стояла кудрявая сосенка, ветви которой образовали лестницу. «Вот то, что мне нужно», – сказал я и стал карабкаться наверх. За мной последовал Виталик. Мы ведь в детстве вместе с ним облазили все деревья на даче.

Взбирание по сосне было похоже на подъём на смотровую площадку высокой башни. Обступающие со всех сторон деревья постепенно оставались внизу, собираясь в бархатную зелёную тайгу, уходящую к горизонту. На её бескрайней зелени, как на столе расставлены синие блюдца озёр самой различной формы. По всему этому великолепию медленно плыли тени от облаков, убегая вдаль, туда, где сплошной полосой тянулась гряда холмов. А ведь где-то там таинственное и великолепное Маслозеро, и именно туда лежит наш путь.

Эх, так бы и сидел на этом дереве и смотрел вдаль. Тем более, сосна очень удобная попалась – ветки сплелись так, что получилось почти кресло. Но нужно было спускаться вниз. Там, под сосной, допили «за восхождение» холодный чай, после чего медленно направились в сторону лагеря. Но не напрямую, а решили немного пройти вдоль вершины в другую сторону. Лес там поистине дремучий, похожий на царство лешего и бабы Яги. С ветвей деревьев почти до земли тянутся длинные лишайники, похожие на высохшую тину, будто бы весной вода затапливала эту вершину, оставив на ветках водоросли. Вместо почвы нагромождение крупных кварцитовых валунов, обросших толстым слоем мха и ягодника. В одном месте попалась целая гряда из кварцита длиной несколько десятков метров, похожая на замаскированный давным-давно тайник.

Обилие черники под ногами заставило нас взяться за её сбор, чтобы в обед сварить вкусный компот. Мы разделились: я направился прочёсывать склон на предмет грибов, остальные же собирали ягоды, поглощая каждую третью! Несмотря на это, баночка исправно заполнялась, чего нельзя было сказать о пакете, висящем у меня на руке и предназначенном для грибов. За всё время мне удалось найти только пять среднего размера подберёзовиков и подосиновиков. Зато пока бродил между деревьев, наткнулся на медвежий помёт… Значит, всё-таки они здесь есть, надо быть осторожнее… Тем временем над Куранъярви пошёл дождик, но до нас ему достать не удалось – лесная чаща была для нас надёжной крышей.

Оказавшись снова на вырубке, мы направились в сторону лагеря, пытаясь отыскать остатки лесовозной дороги, хоть гораздо приятнее было идти по мхам. Тут у Ольги, до сего момента никогда не собиравшей грибы (как она сама призналась), проснулся инстинкт грибника. Каждую минуту она натыкалась на молоденькие подосиновики, вызывая меня, чтобы удостовериться, те ли это грибы. Я только успевал отзываться на её радостные крики. Апогеем грибного плодородия стала небольшая полянка рядом со стоянкой. Здесь среди слегка влажных мхов было столько подосиновиков, что на их сбор бросились все. Шляпки торчали из-за каждого кустика. Причём грибы эти оказались гораздо лучше всех собранных нами ранее. Вот так, оказывается, не нужно было далеко ходить, всё рядом.

Вернулись в лагерь с полными руками драгоценнейших даров природы, которые через считанные минуты отправились по своим кастрюлям. Грибы, кстати, оказались почти все чистыми, без червей. Если честно, до того момента ещё не приходилось есть суп, в котором грибов больше, чем всего остального вместе взятого, в том числе и воды! Было очень вкусно! Спасибо, карельская природа! А ещё особая благодарность тем, кто собирал чернику, не боясь испачкаться в фиолетовый цвет!

После обеда мне захотелось попробовать сделать одну вещицу, о которой рассказала моя крёстная, в студенчестве тоже ходившая на байдарках. Это так называемый «фонарь». Сделали мы его из куска той сухой ёлки, которую утром повалил Виталик. В центре бревна было сквозное отверстие, что и натолкнуло на эту мысль. Небольшое полено мы поставили на угли, и через некоторое время в дупле загорелось пламя. Выглядело это как вечный огонь. Наверное, на такой конфорке удобно готовить пищу.

Вечером мы втроём: я, Илья и Виталик, решили отправиться на рыбалку к старому мосту, расположенному при впадении Воломы в озеро. Наша заросшая дорога скоро вышла на накатанную, идущую к мосту. По одну сторону от неё располагалась бывшая вырубка, плавно переходящая в склон горы Мяндувара, по другую – высокие береговые сосны, глубоко вросшие своими корнями в толщу камня. Из-за них доносился шум реки. А вот и мост, потрёпанный пожаром и временем. Вместо части настила на нём лежат недавно срубленные молоденькие сосенки. Здесь он как будто бы делит реку на тихую и бурную: слева заводь, в которой плещется и дразнится рыба, справа вода уходит в узкий каменный лоток и с шумом скатывается в озеро.

Попытки Ильи закидывать воблер в тихую заводь не давали никакого результата. Рыба его просто игнорировала. Плескалась где-то в стороне, а воблер каждый раз возвращался пустым. Один раз, наверное, со злости, Илья так сильно махнул спиннингом, что приманка улетела в сторону и зацепилась за ветку дерева. Пришлось изловчиться, чтобы его снять оттуда.

После неудачной рыбалки мы все перебрались на островок по импровизированному мосту из толстого поваленного дерева. Я для того, чтобы сфотографировать порог, остальные – просто за компанию. В очередной раз убеждаюсь, что на воду можно смотреть вечно. Но вечерняя прохлада не позволила долго любоваться бурным потоком, и мы вернулись на мост, забрали спиннинг и быстро зашагали в сторону лагеря.

На землю тем временем спустились сумерки, несмотря на относительно ранний час. Всё небо было затянуто серыми облаками, от земли поднимался лёгкий туман, окутавший прохладой наш обратный путь. Даже быстрый шаг едва согревал озябшие ноги и руки. Казалось, что погода испортилась совсем, что не будет больше ясных и солнечных деньков, что не увидеть нам уже в этом походе красочных закатов…

Этим вечером мы ещё долго сидели у тлеющего костра, заводя разговоры на разные темы. Ольга читала нам какой-то журнал, взятый с собой из Москвы. Да, да, именно читала, не пользуясь фонариком и тусклым светом пламени костра, несмотря на то, что стрелки часов ушли далеко за полночь! Нас освещала белая ночь, горящая где-то на горизонте и пробивающаяся сквозь непроглядный щит из туч.

Днёвка на Куранъярви заканчивалась. Утром предстояло собираться и уплывать с этого местечка, ставшего каждому из нас немного привычным. По пляжу всё с той же злостью и упорством катались волны, засыпать под шум которых было намного проще, чем вчера. Чтобы снова не проснуться в луже, палатку перед сном как следует натянули – помогло.

Утро оказалось таким же серым, как и в предыдущий день. Не взирая на это, каждый из нас хотел скорее сесть в байдарку и направиться в дальнейший путь, где ждали пороги, перекаты, плёсы… разнообразие. Мы надеялись оставить здесь плохую погоду.

Перед самым отплытием со стороны острова показалась байдарка, резво разрезающая волны. Это плыли двое наших соседей, чтобы попросить овсяную крупу. Дело в том, что у одного из их друзей больной желудок, и он может есть только овсянку. Обмен состоялся. Мы им пачку крупы, они – полбутылки спирта для профилактических целей. Такая вот у туристов взаимопомощь!

Вслед за уплывшими соседями последовали и мы. Грести было не легко. Ветер всем своим упорством и силой налегал на нашу маленькую лодочку, пытаясь удержать нас на Куранъярви. Но не тут-то было. Нашей команде было всё ни по чём. Спустя полчаса, мы были уже на выходе из озера, представляя себе, что будет, если на Сегозере разгуляется такой же ветер…

У истока Воломы произошла необычная встреча. Нас догнали ребята, которые останавливали поезд на мосту. Рассказали, что все верховья Воломы им пришлось тащить байдарки, шагая по камням пешком. Это сколько же надо упорства, чтобы пройти столько километров пешком. Эх, хорошо, что мы оттуда не пошли! Чувствуется, что ребята подготовленные. Едва мы успели пообщаться, как они умчались в простенький слив на выходе из озера. В их планах было поскорее пройти Волому, а дальше сделать волок на Елму и Онду. Удачи вам, ребята!

Наши планы были намного скромнее, поэтому спешить было особо некуда. Сегодня хотелось дойти до Медвежьего порога. Немного отдохнув после борьбы с ветром и прочитав лоцию, мы устремились в первое препятствие. За ним в следующее. Обозначенные в лоции, как IА, они представляют собой мелкие шиверы, пройти которые, не сев на камень, практически невозможно. Причём этот самый камень, как правило, находится в конце переката. Даже обидно становится: вроде без проблем проходишь бурную воду, лишь пару раз задев дно, а на успокоившейся воде вдруг прочно садишься на камень… Кстати, название «шивера» происходит от слова «чиврай» – галька, булыжник.

За левым поворотом реки нас поджидал довольно интересный на первый взгляд порог, которого мы с нетерпением ждали с момента выхода на реку. Обещан он был, как двойка «Б». Его приближение мы определили по сильному шуму и причалили к камням правого берега, чтобы вылезти и осмотреть препятствие. Со стороны порог выглядит достаточно интересно: река пробивается через нагромождение камней, делая плавные повороты и оставляя в русле пенные валы. Вообще это был первый подобный порог. Чтобы безаварийно и «красиво» пройти его, мы прогулялись по камням и наметили траекторию движения, которая оказалась довольно сложной. Мне сразу и в голову не пришло, что для наших байдарок такие манёвры просто невозможны. Зато смог рассказать экипажам много теории, особенно новичкам в этом деле, которые раньше слышали от меня только названия: бочка, слив, подводный камень, стоячий вал… А здесь можно было наглядно показать, как всё это выглядит, за исключением, пожалуй, бочек, которых тут просто не было ввиду малой глубины. Особенно тщательно я старался проинструктировать Виталика, потому что он, как выяснилось на предыдущих перекатах, очень плохо читал воду, на что очень жаловался Илья.

А вот с прохождением порога оказалось не всё так гладко. Несмотря на то, что траектория была практически вызубрена нами, следовать ей мы не смогли. Во-первых, не позволяла низкая маневренность Тайменя, во-вторых, глубина потока не давала делать нормальные гребки вёслами. В общем, немного пройдя вперёд, мы опять засели на камень. Хорошо, что хоть течение не слишком сильное, и нас не развернуло поперёк. Пришлось вылезать из байдарки и тащить её за нос. Вот так, с горем пополам, порог был нами пройден, после чего решили, что смысла в просмотре таких препятствий просто нет, нужно идти их сходу. А что касается этого, то здесь можно сделать следующий вывод: его категорийность соответствует технической сложности, а не мощности. Да и то, при высокой воде.

Сразу за порогом река успокоилась, левый берег поднялся над водой крутым песчаным обрывом, заваленным сухими стволами подмытых и упавших деревьев. Мы вышли на озеро Лайгаярви (кар.: «Узкое»), которое довелось вчера видеть с вершины горы Нестерова. Берега его слегка заболочены и вместе с серым небом представляют довольно безрадостную картину. Одно радовало – ветер на озере был попутным. Мы даже попытались сделать парус из подручных материалов. Получилось. Нас тащило ветром с довольно приличной скоростью к длинному мысу, расположенному посреди озера. Там решено было сделать перекус, чтобы пополнить истраченные на порогах силы. Тем временем сзади подкралась дождевая тучка, которой мы совершенно не ожидали, и попыталась нас намочить. Благо, она была маленькой, и дождь закончился, едва успев начаться.

Гонимые ветром, мы со всего маха выскочили носами своих кораблей на широкий песчаный пляж, повыкидывали на берег продукты и направились искать место, где нет ветра. К сожалению, мыс оказался очень узким, и ветер на нём чувствовал себя полным хозяином. В месте, где мы остановились, даже были следы стоянки, но явно временной или вынужденной, потому что стоять здесь я не посоветовал бы никому – слишком ветрено и неинтересно.

На противоположном берегу мы заметили ещё людей. Это оказалась всё та же группа из четырёх человек. Похоже, они тоже остановились на обед. Значит, мы шли с ними бок о бок.

Сидя на ветру, становилось прохладно, да и утренний чай в бутылке уже не согревал, потому что остыл. Пора было двигаться в дальнейший путь. Выход из озера не заставил себя долго искать, и вот мы снова на Воломе, изобилующей мелкими шиверами и перекатами, пройти которые «налету» с трудом удаётся. Неподалёку от выхода из озера находится одно примечательное местечко – почти посередине реки стоит огромный валун высотой под три метра. А вокруг щучьи омуты. На этом участке реки поразительно много «гребёнок», причём как сверху, так и снизу. Наверное, это из-за песчаных берегов. Подмывает река корни, и сосны падают в воду, а те, которые ещё только готовятся свалиться, висят над головой, как расчёски.

Примерно через час пересекли новый мост лесовозной дороги, замерев в ожидании старого, проход под которым, судя по описанию, был практически невозможен. Так не хотелось делать обнос… Я уже приготовился с боем прорубаться через завал. Но всё обошлось. Мост действительно оказался разрушенным, но у левого берега между брёвен нашёлся узенький проход под толстым тросом, сделанный, скорее всего, такими же безбашенными водниками.

Уйдя за поворот, река плавно влилась на заросшие водорослями плёсы Елозера – самого сложного на маршруте в плане ориентирования. Дело в том, что сверху оно выглядит как трилистник, образованный широкими плёсами с множеством островов и сильно изрезанной береговой линией. Попадая на его простор, просто теряешься, недоумевая, куда дальше плыть. Здесь главное погасить в себе всякую панику и трезво оценить направление. Наше счастье было в том, что на Елозере мы встретили знакомую нам «четвёрку», пришедшую сюда немного раньше нас и успевшую уже поплутать по заливам. К моменту нашей очередной встречи, они уже чётко определились с местоположением, правда, не без помощи GPS-навигатора. Нам оставалось просто следовать за ними. Плыть нужно правее мыса, отгораживающего большой залив, который находится прямо напротив выхода в озеро. Там, за этим мысом на левом берегу стоит деревянный домик-сарайчик – хороший ориентир. Далее, пройдя горло, оказываемся на следующем плёсе озера, выход из которого находится в самом дальнем его конце слева. Здесь ориентироваться проще.

Поблагодарив ребят за то, что помогли найти выход из озера, мы налегли на вёсла, чтобы успеть сегодня дойти до Медвежьего порога. На выходе из озера русло изобиловало множеством камней, создающих несложные перекаты. А дальше начался длинный плёсовый участок. Берега повысились, река стала спокойной и начала сильно петлять. Часто на поворотах попадались заросшие кувшинками старицы, в которых наверняка было полно крупной рыбы. А одно местечко меня заинтересовало особенно. Крутой обрывистый правый берег там сложен жёлтым и бурым песчаником, обломки которого валунами лежат в реке. Порода нависает над водой небольшим балкончиком, под который уходит широкая нора. А может быть это и не нора вовсе, а маленькая естественная пещерка? Это для нас так и осталось загадкой, потому как не было никакого желания вылезать из байдарки и осматривать её.

Весь этот вертлявый участок реки очень сильно похож на Пру в Мещёре: тихая, но довольно быстрая речка с янтарной водой, широкие пляжи на поворотах со следами зверей и птиц, песчаные обрывы напротив них… А в моём воспоминании Пра крепко связалась с пасмурной и дождливой погодой, которой встретила нас тогда Мещёра. Наверное, ещё поэтому мне тот участок Воломы показался таким похожим на Рязанские края, что сверху тоже висели серые тучи. Но в отличие от озёр, петляющая речка не давала прохода сильному ветру, и он не мог пробраться вниз к воде, а лишь шумел макушками сосен, злясь, что не может достать до нас.

Дело шло к вечеру, и отсутствие нормального обеда начинало сказываться – усталость с каждой минутой накапливалась в мышцах рук, которые старались поскорее догрести до цели. В какой-то момент стало казаться, что эти петли не закончатся никогда – знакомое ощущение. Тем более, что карта была отложена в сторону, чтобы не отвлекаться на неё. Ориентиром приближения к месту был задан правый приток Воломы – река Пелкула. Скоро проплыли остатки ряжевой стенки по правому берегу. Но вот что было Пелкулой, мы так и не поняли. Скорее всего она впадает в том месте, где река превращается в Т-образную развилку с полным отсутствием течения. Направление движения удалось определить только экспериментально – пошли туда, где не было завала, налево. И не ошиблись.

Если это действительно был приток, то через три километра мы должны добраться до порога Дяврума-Кошки (кар.: «Порог с омутами»). От этого названия сразу вырисовываются предположения, что нас ждёт мощный и сложный порог, который необходимо просмотреть перед прохождением. Но мы решили не изменять принципу и, заслышав впереди шум, рванули вперёд. Каково же было наше удивление, когда через пару десятков метров порог закончился, а мы даже не зацепили брюхом за камень… «И это всё?» – разочарованно вздохнули мы. «А где порог-то?» Дяврума-Кошки оказался страшным только по названию.

Следом за порогом слева впадает крупный приток – река Аминдомаоя, по ширине ничуть не уступающая Воломе. От устья и выше она представляет собой мелкую каменистую шиверу. Наверное, при желании по ней можно подняться, чтобы встать в каком-нибудь совсем глухом месте и половить там рыбку. Хотя, признаться честно, сама Волома тоже очень дикая речка, на протяжении всего маршрута ни одного населённого пункта. Только отдельные домики и бараки по берегам.

Дальше по течению начиналась череда болот, обступивших реку с обеих сторон. С воды их видно не было из-за высоких берегов, но по косвенным признакам можно понять, что плывёшь среди непроходимых трясин, из которых торчат серые гнилые остовы погибших деревьев, когда-то поселившихся в этих гиблых местах. Река выпрямилась, превратившись в подобие канала. Карта на это говорила только одно: до Медвежьего осталось около трёх километров.

Шум Медвежьего слышен издалека. Состоит порог из трёх ступеней, первая представляет собой достаточно мерзкую шиверу с бревном на входе. Пришлось сильно извернуться, чтобы пролезть под ним. Дальше необходим резкий манёвр к правому берегу, к ряжевой стенке, потому что именно там течёт основная струя, и достаточно глубоко для прохождения. И всё равно несколько раз чиркнули по камням. Это вторая ступень. К сожалению, хорошая стоянка на левом берегу была уже занята рыбаками, из-за этого по ранее подготовленному плану пришлось использовать запасной вариант: нужно было причалить к острову справа, где также находится неплохая стоянка, не проходя третью ступень. Там было свободно, но Илья с Виталиком так резво рванули вперёд, что просто не услышали меня и прошли третью, последнюю ступень Медвежьего порога. Что нам оставалось делать? Решили тоже идти вперёд, а уже после этого искать другой удобный подход к стоянке. Сказано – сделано! Со стороны казалось, что сложности в прохождении возникнуть не должно – впереди была лишь небольшая бочка и несколько стоячих волн за ней… Войдя в эту бочку, я ощутил, как днище байдарки в очередной раз слегка зацепило за камень. Но струя быстро вынесла нас на спокойную воду. И тут, не успев опомниться, почувствовал, как байдарка с огромной скоростью наполняется водой. Сунув руку под вещи, я успел только ужаснуться – кисть без труда проникала в прорез шкуры, сквозь который хлестала вода, превращая лодку в ванну.

На полузатонувшей байдарке мы кое-как добрались до берега, загнав её между большими камнями, чтобы не уплыла. Выкинули на берег все вещи, а саму лодку так и оставили в воде. Дело в том, что к этому моменту сил у всех нас почти не осталось, а тут ещё и авария… Что касается меня, то такой усталости я давно не ощущал. Вдобавок к этому, от голода ещё и болела спина. Помню, единственное, что произнёс, выйдя на берег и бросив подальше весло, была фраза: «Блин, я задолбался», которая очень сильно удивила Илюху, видимо никогда от меня ничего подобного не слышавшего и привыкшего к тому, что, не взирая ни на что, я всегда стремлюсь вперёд, забывая про усталость. Но в этот раз сил действительно не осталось. Признаюсь честно: это был для меня самый тяжёлый переход.

Из последних сил мы перетаскали по хорошей тропинке к стоянке самые необходимые вещи: палатки, спальники, продукты, документы. Всё остальное просто бросили на берегу рядом с утонувшей байдаркой.

Стоянка оказалась на редкость удобной. Там даже стоял стол, и были сделаны скамейки. Жаль, что обе деревянных избы развалились, а то можно было бы остановиться внутри. Теперь они служили туристам исключительно в качестве дров. Подходя к стоянке, я заметил в траве несколько грибов-лисичек. Появилась надежда набрать их завтра хотя бы немножко и пожарить. Что касается сегодняшнего меню, то сразу же после переодевания в сухие вещи был поставлен вариться рис для плова. А пока он готовился, нужно было хоть немного восстановить силы. Самый простой способ в такой ситуации – съесть несколько кусочков сахара. Не сказать, что это так сильно помогло, но стало легче. Настоящее возвращение сил я почувствовал только после заглатывания плова, к которому у нас с собой был припасён ткемали. Обидно только то, что будучи кисловатым на вкус, из-за переливания в пластиковую тару соус ещё сильнее закис, и есть его согласились не все.

Время близилось к полуночи, после хорошего ужина теперь требовался соответствующий сон… Тем более, что мы стояли напротив порога, под шум которого отлично спится. Проблема возникла теперь с некоторыми спальниками. Из-за затопления байдарки все вещи оказались в воде, и не смотря на то, что были упакованы в гермы, слегка подмокли. Пришлось срочно сушить самый сухой из спальников. Второй был безнадёжно сырым. Даже интересно, почему гермомешки, призванные сохранять вещи сухими, так быстро промокли? Какой в них тогда смысл? Разве что воздух держать для запаса плавучести… После этого происшествия мы стали серьёзнее относиться к упаковке вещей, заворачивая их сначала в большие полиэтиленовые пакеты, а уже потом в гермы.

Утро на островке у Медвежьего порога началось не очень рано. Ольга взялась собирать чернику для овсяной каши, я бродил по острову в поисках лисичек. К сожалению, ни одного гриба найти так и не удалось. Зато я дошёл до второй протоки. Она представляет собой узкое заросшее водорослями русло, в котором совсем нет течения. Остров достаточно большой и удобный, но для днёвки не очень подходит. У нас же сегодня получилась вынужденная полуднёвка, так как на ремонт байдарки ушло достаточное количество времени. Ситуацию скрасил очень вкусный завтрак, состоящий из черники с кашей (именно так, а не наоборот), бутербродов с шоколадной пастой и какао! После такого смело можно было браться за ремонт.

Посмотрев на повреждения лодки, у меня в голове сразу родилась версия происхождения названия порога. Днище байдарки было в буквальном смысле прорезано сантиметров на пятьдесят вдоль. «Наверное, в струе лежит медвежий коготь, который и пропарывает лодки. Отсюда и название порога – Медвежий». Далее идея получила своё развитие, и появилась версия, что там лежит не коготь, а целый медведь…

Илья и Виталик, взяв клей и заплатки, удалились делать мелкий косметический ремонт своей посудине, а я в стиле армейских шуток спрашиваю у девчонок: «Скажите, кто из вас крестиком вышивать умеет?» Просто мне требовалась помощь в зашивании шкуры, а вдвоём это делать гораздо быстрее и удобнее. Через час или два все прорезы на шкуре были заштопаны, да так красиво, будто бы это действительно была вышивка! Оставалось только наклеить заплатки.

Тем временем с погодой произошло почти чудо. Беспросветная серая масса облаков, несколько дней господствовавшая на небе, наконец-то расступилась, дав дорогу теплым солнечным лучам. Жизнь начинала потихоньку налаживаться, только теперь мы слегка отставали от графика, и желательно было нагнать упущенное время. Долго не раздумывая, решили плыть вечером «до упора»: либо пока не стемнеет, либо до Лазаревского порога, на котором запланирована днёвка.

Сборы наши были на удивление длительными и неторопливыми, и вот около девяти вечера мы всё-таки уселись в отремонтированные байдарки, полностью зачехлившись в юбки. Погода к вечеру успокоилась: ветер утих, небо расчистилось. При таких раскладах можно было плыть хоть до полуночи. Вода реки превратилась в зеркало, отражения в котором просто поражали своей чёткостью и красотой. За последние три дня наконец-то настала хорошая погода.

Скоро на нашем пути попался перекат, раздробивший зеркальную гладь в мелкие осколки-струи, с резким звоном скатывающиеся с гладких камней. Вслед за перекатом, не дав воде успокоиться, реку преградил 1-й Островской порог. На этом участке река с завидной периодичностью чередовала в себе шумные участки и гладкие безмятежные плёсы, которые так и звали половить рыбку. На одном из них Илья снарядил свой спиннинг и закрепил его на борту байдарки, чтобы ловить «в проводку». Рыба не заставила себя долго ждать. Через несколько минут он радостно положил весло и стал сматывать леску. Попался крупный окунь. Несмотря на то, что ловил один Илюха, азарт охватил всю команду.

Скоро в лодке оказался ещё один окунь и маленькая щучка весом около восьмисот грамм. Но кульминацией этой рыбалки стал хорошенький «крокодил» – щука, заглотившая воблер так, что Илья уже не смог его вытащить руками. Главное в любом деле – это вовремя остановиться. «На сегодня рыбы достаточно, а завтра днём вытащим из неё воблер».

С этими словами мы вошли во 2-й Островской порог. Причём расслабленное состояние чуть было не стоило нам оверкиля. А дело было так. Наша байдарка пошла вперёд, следом с минимальной дистанцией плыли Илья с Виталиком, совершенно не учтя того, что мы можем сесть на камень. Так оно и получилось. Где-то в середине порога мы не успели сманеврировать и налетели носом на подводный валун. Пытаясь от него оттолкнуться, я краем глаза увидел, что на нас с приличной скоростью несётся другая байдарка, причём носом нам в борт, так как нас уже успело развернуть поперёк. Схватив весло, я попытался оттолкнуть их от нашего борта, в результате чего тоже их развернул поперёк течения. Но уперевшись в нас, их накренило под струю и в байдарку как следует налило воды. Получился если не «киль», то уж точно «полукиль». Поэтому совет всем: соблюдайте дистанцию даже на самых простых препятствиях!

После этой небольшой аварии везения у нашей команды поубавилось. Мы чаще стали цеплять камни, труднее давалось прохождение перекатов… А с горизонта тем временем стали опять наползать облака. Казалось, будто мы перед кем-то провинились, и он за это стал насылать на нас всевозможные напасти. Но дело было всего лишь в том, что на улице изрядно потемнело, и ориентироваться на перекатах стало значительно труднее. Мы поняли, что до Лазаревского дойти сегодня вряд ли удастся, несмотря на то, что надежда на это ещё теплилась. Всё решил порог, вдоль которого по правому берегу тянется ряж. Замешкавшись на входе и не сумев наметить правильно линию движения, мы несколько раз довольно сильно царапнули по камням. В мыслях при таких условиях появляется какое-то безразличие, когда тебе всё равно, продерёшься ты или нет. Когда тебя начинает бесить каждое препятствие, попадающееся на пути. Главным становится достижение цели любой ценой. Лучше до такого состояния не доходить. Ведь в поход мы шли получать удовольствие от плавания и прохождения порогов.

Выйдя на гладкую воду, я заметил, что в лодку потихонечку прибывает вода. Как всегда сунул руку под мешки с вещами, но дыры там не обнаружил. Ощупал лодку снаружи, на сколько хватило руки – ничего. Но вода продолжала поступать, хоть и медленно. Нужно было высаживаться и осматривать. Вот в такой момент нетрудно себе представить наше внутреннее состояние, когда должен идти вперёд, а волею судьбы вынужден стоять на месте, теряя время. Высадив девчонок на толстое бревно у маленького островка, я сел в тонущую байдарку и направился обратно к порогу, чтобы там пристать к камням на мелководье и осмотреть днище. Поставив на бок лодку и подперев её веслом, я смог в потёмках найти на её днище небольшую дырку, помешавшую нам плыть дальше. В принципе, чтобы её заткнуть, хватило и носка. Так мы смогли бы доплыть до цели, но… Пока я ковырялся с поиском пробоины, мои друзья немного замёрзли стоять на месте, и попытались развести на островке костерок, что не очень-то получалось. Решено было всем переправиться к ряжу, где стола на боку байдарка, и разжечь огонь там, чтобы просушиться и немного согреться. А уже потом, если ещё останутся силы, продолжить путь.

Тепло огня сделало своё дело – скоро все почувствовали облегчение, радостно поворачиваясь к костру то лицом, то спиной. Теперь стало совершенно понятно, что плыть дальше ночью – значит просто тратить свои драгоценные силы. Ведь там дальше тоже пороги, и они ничуть не проще пройденных. А в темноте мы соберём на них все камни. Самым лучшим решением было высадиться опять на тот островок и лечь спать, а утром на свежую голову и при свете дня дойти до Лазаревского. Одно беспокоило – теперь мы не могли устроить полноценную днёвку на пороге.

Спустя почти час, мы причалили к островку с противоположной стороны. Но стоило только ступить на берег, как ноги мгновенно провалились по щиколотку в противную грязь… «Вот, ещё этого не хватало!..» Кое-как сумев выкинуть самые необходимые вещи на твёрдый берег, мы выбрались на полянку среди высоких елей, быстро поставили палатки, совершенно не пугаясь неровностей земли, и улеглись спать.

Утром Илье всё-таки удалось достать из самой большой щуки проглоченный воблер. Теперь можно было продолжать рыбалку. Но Илюха ещё раз повторил, что той рыбы, которая у нас уже есть, вполне достаточно для обеда, и нет смысла ловить ещё. Так и решили. Быстренько собравшись, мы продолжили путь к месту предполагавшейся днёвки. На пути периодически возникали порожки, один из которых запомнился особенно – это 4-й Островской. Дело тут вовсе не в его сложности. Просто на нём с нами произошёл ещё один довольно интересный случай. Памятуя о вчерашнем ночном полукиле, теперь держались друг от друга на расстоянии, каждый раз дожидаясь, пока первая байдарка выйдет в улово. Порог состоит из трёх ступеней. Первую мы преодолели сходу. А вот на второй прочно засели на камне. Чтобы наметить траекторию движения, я вылез в воду и побрёл по камням вдоль порога, оставив девчонок сидеть в байдарке и держаться за камни. На обратном пути мне оставалось только перейти поток, чтобы снова оказаться в лодке и рвануть вперёд по разведанному маршруту. В этот момент я заметил, что моя байдарка сползла с камня и медленно, но неотвратимо направилась дальше в порог… «Куда же вы? Стойте, держитесь за камни!» – растерянно кричал я, бросившись в поток наперерез уплывающему экипажу. Но было слишком поздно. Вода вынесла их на струю и вторую ступень две Ольги проходили уже без своего капитана. Я бежал за ними по берегу.

Но и это ещё не всё. Растерянные, выйдя в улово, они повернули и собрались уже идти в третью ступень… «Стойте, назад! Вы куда без меня???» – во весь голос кричал я, пытаясь вразумить девчонок. После нескольких призывов они остановились. «Что, решили бросить своего капитана?» Третью, самую мощную ступень проходили уже все вместе. Да, если бы мы вчера не остановились, а решили идти ночью, точно где-нибудь здесь похоронили бы свои байдарки. В который раз ловлю себя на мысли, что главное – это вовремя остановиться.

Скоро на левом берегу показалось примятое местечко – здесь должны были высаживаться наши попутчики, потому что им предстоит длинный волок с Воломы в Елму. А раз берег примят, значит, они уже там. Наш же путь скоро преградило следующее именное препятствие – Ложный Сигпорог, а за ним и сам Сигпорог. Все они оказались несложными перекатами с обилием камней в русле. Поэтому матросу, сидящему впереди расслабляться было некогда. В такие моменты именно он (или она) является «глазами» всего экипажа.

Между Сигпорогом и Лазаревским серьёзных препятствий на реке нет. Изредка попадаются мелкие места с большим количеством камней. Но проходятся они без проблем в стиле «слалом». Единственная трудность, которая может возникнуть – это бобровые завалы в отдельных рукавах реки, образованных островами. Но и они скоро заканчиваются, река выравнивается, к берегам снова выходит болото. Взглянув на распечатанную спутниковую карту, здесь я наконец-то сумел сориентироваться: «Народ, по-моему, за тем поворотом находится порог…» И не ошибся. Через две-три минуты слева из-за леса послышался характерный шум, а справа показался деревянный мост над протокой, вытекающей из Лазаревского озера. Завтра нам предстоит по ней подниматься в Маслозеро. А пока беспокоил лишь один вопрос: свободна ли стоянка, расположенная над самым порогом? В качестве запасного варианта Ольга приметила ещё одно неплохое местечко рядом с мостом.

В этот раз нам повезло – стоянка оказалась свободна. Прямо перед входом в порог мы и причалили к вытоптанному до камней берегу. Всем скорей хотелось выйти на берег, разжечь костёр и просушиться. Поднявшись по тропинке, мы оказались на крайне популярной у туристов стоянке: на поляне вокруг костра травы не было совсем, между кустами протоптано множество тропинок, которые, в конечном счете, все выходят на лесную дорогу, ведущую на мост. Вокруг кострища лежат толстые брёвна в качестве скамеек, а рядом стоит маленький столик. Место более, чем удачное, да к тому же, наши предшественники оставили много хороших дров. Как говорится «всё на блюдечке». Одно нас поначалу смущало – на площадке стояла бензопила и канистра. «Неужто специально для туристов она здесь стоит, вряд ли. Скорее всего здесь кто-то есть». Угадали. Скоро из леса вышел бородатый мужик, взял пилу и, пожелав нам удачи, удалился обратно в лес.

Греясь у костра, мы стали планировать, что предстоит сделать на этой немного странной днёвке, названной мной «два по ноль пять» из-за того, что целый день мы здесь стоять уже не могли, так как выбились из графика. Вот и получилось: сегодня полдня и завтра. Итак, за это время хотелось успеть покататься на пороге, сделать баню, отдохнуть… А ещё отметить «экватор», для чего Илья сразу же принялся мариновать самую большую щуку, чтобы сделать из неё вечером шашлык. Остальная рыба пошла на уху – спасибо девчонкам, было очень вкусно!

Первое впечатление от Лазаревского порога довольно противоречивое. Та ступень, что видна со стоянки, кажется весьма мощной, но всё же не похожей на заявленную третью категорию. Поток сильный, на входе косая бочка, образованная большой каменной плитой, идущей от берега. Кстати, плита эта состоит из острых пластов, правда, расположенных поперёк течения. Будь они вдоль, соваться в эту бочку очень бы не хотелось! Дальше простой быстроток с камнями в русле и валами сантиметров тридцать. На второй ступени река зажата в узкий коридор ряжевой стенкой, которая, в отличие от всех предыдущих, сохранилась очень хорошо. По ней можно пройти и осмотреть ступень. На выходе есть плохое место, где крайне трудно увернуться от камня и приходится вылезать, чтобы с него слезть (это мы выяснили только на следующий день при прохождении, со стороны всё выглядит нормально). Между второй и третьей ступенями порога есть коротенький участок со спокойной водой. Вправо от ряжа уходит залив, на берегу которого стоит печка для бани. Последнюю ступень отсюда не видно. Река здесь немного поворачивает вправо, уходя в узкий проход между береговыми скалами. Увидеть всё великолепие ключевого места Лазаревского порога можно, пройдя по хорошо натоптанной тропе в лесу, выходящей к улову в конце Лазаревского.

Пока народ грелся и разгребал мокрые вещи, я решил разведать весь порог и молча побрёл по тропе. Когда вышел к улову, был просто ошеломлён увиденным – после всех пройденных нами порогов третья ступень поистине восхищала! Технических сложностей при прохождении она вызвать не должна, зато какая мощь! Уходя в каменный лоток между огромными плитами, поток стремительно срывается с них, образуя пенную бочку высотой около метра! А за ней ещё несколько стоячих валов, после чего выкатывается на свободу и успокаивается. На противоположном берегу красуется высокая скала, своей отвесной стеной спускающаяся прямо к порогу. «Да, это место стоит того, чтобы здесь прокатиться несколько раз!» – подумал я и с этими мыслями направился обратно к друзьям, чтобы рассказать об увиденном. С тропы хорошо видна сельга – высокая каменная гряда, которая образует порог. В который раз удивляюсь силе и мощи воды, сумевшей пропилить себе проход в толще этой прочной породы!

Уже вместе с Ильёй и Виталиком мы направились на осмотр места для бани. Оказалось, что от основной площадки по берегу туда идёт тропинка. Кругом полно поваленных бобрами деревьев. Причём обгрызаны они настолько художественно, что кажется, будто не пни стоят, а причудливые скульптуры. Около бани даже сделана лестница для спуска в воду. В общем, местечко вполне удачное. Даже каменка на первый взгляд показалась хорошей, и мы, не долго думая, закидали в неё дрова и разожгли огонь. Каково же было наше разочарование, когда при попытке положить сверху ещё несколько камней вся конструкция рухнула. Пришлось перевоплощаться в печников и строить её заново. Зато получилось гораздо лучше, выше и аккуратнее. Теперь оставалось дождаться, пока камни хорошенько прогреются, чтобы давать горячий пар в бане. Тем временем мы занялись сборкой каркаса из тонких палок. Скрепляли при помощи скотча, хотя сами признавали, что надёжность такой конструкции крайне невысока. «Ладно, нам попариться хватит, а другие себе сами сделают».

В оставшееся свободное время перед баней мне оставалось сделать ещё одну милую шалость, дабы отметить «экватор». Специально для этой цели я взял из Москвы так называемый «джентльменский набор» – кое-что из пиротехники. Здесь оставалось только собрать из этого что-нибудь эффектное. Просидев у костра около часа, я смог накрутить несколько маленьких салютиков и один факел, после чего все дружно направились париться.

Эх, банька удалась на славу! Несмотря на прохладный карельский вечерок, всем было просто жарко! Сразу видно: и камни хорошие, и прогрелись они отлично – после шести заходов они шипели, как кобры! Даже мы устали париться, а баня всё работала! Нужно сказать, что важным моментом было то, что заход в воду там удобный и быстрый, такой, что не успеваешь остыть и сразу прыгаешь в воду. Все остались очень довольны!

Но это было только начало праздника. У костра уже поджидал своего часа хорошенько промариновавшийся рыбный шашлычок. После бани мы направились его жарить. Той огромной щуки, которую Илюха поймал после Медвежьего порога, с лихвой хватило на всю команду. А какая вкусная она получилась, когда прожарилась. Никогда ещё такой не пробовал! И под конец вечера над Лазаревским порогом засверкали разноцветные звёзды фейерверка. Праздник удался! Вот так надо отдыхать!!!

Утро, разумеется, для всех началось поздно, ближе к обеду. Ещё бы, после такого-то вечера. На этот раз очередь дежурить была моя и Виталика. Мы с ним и стали самыми ранними пташками, волею распределения обязанностей вынужденных готовить завтрак…

После неторопливого принятия пищи мы с ребятами ещё разик осмотрели весь порог. Идти решили на пустой трёхместной Таймени: сначала я, Виталик и Илюха, а потом, если всё пройдёт нормально, прокатим и девчонок. Облачившись в каски и спасательные жилеты и затянув потуже фартук на байдарке, мы рванули вперёд по стоячим волнам. Мощный на входе, порог оказался в середине достаточно простым и мелким. При прохождении держаться нужно ближе к ряжу, в конце которого резко повернуть влево. Здесь-то и поджидал нас неприятный момент. Недостаток воды в русле не позволил пройти через россыпь камней, на которых мы и застряли. Причём, при втором прохождении произошло то же самое, как мы ни старались идти по-другому. Выйдя из каменного плена, у нас было время немного подумать и скорректировать курс байдарки для прохождения ключевой ступени Лазаревского порога.

Вход в бочку прекрасно виден с воды, так что промахнуться здесь трудно. Главное, набрать хорошую скорость и… влететь в пенный вал метровой высоты! Ощущения просто нереальные, особенно учитывая то, что на протяжении всей речки ничего подобного не встречалось.

Выгрузив ребят на берег, я решил предпринять попытку штурма бочки снизу. Известно, что пустая Таймень с одним гребцом – штука очень манёвренная и быстрая. Вот мне и стало интересно, насколько далеко удастся взобраться. Попрыгав по валам, мне стало понятно, что подняться выше уже не получится. Пришлось бросить эту затею и пристать к песчаному берегу в улове. Оттуда по хорошо натоптанной тропе мы перенесли лодку в начало порога. Настала очередь катать девчонок. А они настолько осмелели, что им даже заключительная бочка показалась не очень страшной.

Следующим в бочку полез я, учтя ошибки, допущенные Ильёй. А глубина-то в сливе больше роста! Поэтому по дну до его середины дойти невозможно. Держась за конец верёвки, я попытался заскочить прямо в бочку, но немного не долетел – прошёл краем. И даже так получил массу удовольствия. Мне только не понравилось, что спасжилет очень сильно задрал мне голову над водой. В результате я ничего не мог видеть по сторонам.

Купание с самосплавом лучше всего получилось у Виталика. Он попал чётко на язык основной струи, которая его увлекла прямо в бочку. В какой-то момент Виталика полностью накрыло валом, так что сквозь пену только каска желтела. Но это происходило не долго. Спустя мгновения, мощный поток вынес его из ревущей бочки.

Несмотря на то, что купание доставило нам огромное удовольствие, по второму разу никто лезть не захотел – водичка-то холодная! Ну и ладно – хорошего понемножку! Пора было потихонечку готовиться к отплытию: латать дырочки на шкурах, паковать вещи, обедать. К этому моменту Ольга уже почти полностью перехватила обязанности и полномочия завхоза у Илюхи. Он даже и забыл, сколько у нас осталось продуктов!

Вечером, что очень порадовало, небо полностью очистилось от облаков. «Здорово, значит, мы всё-таки сможем увидеть закат на Маслозере!» – радовался я. Теперь можно раскрыть тайну выбора именно такого маршрута. Пролистывая дома зимой отчёты других людей, я случайно наткнулся на одну фотографию Маслозера, которая, в общем-то, и дала мне понять, что нужно идти именно туда. На ней был красивый и спокойный багровый закат! Ну, не мог я после увиденного не пойти сюда! А ещё привлекла одна строчка в описании, где говорилось, что вода в озере настолько прозрачная, что видно камни, лежащие на глубине нескольких метров!

Выйти удалось около девяти вечера. По-моему, у нас это стало уже какой-то традицией. Далее наш путь лежал против течения сначала по протоке Лазаревке в озеро Лазаревское, затем из него по безымянной протоке, которую вполне можно назвать Маслозёркой. Всего до Маслозера предстояло преодолеть порядка семи километров, после чего ещё девять по озеру. Хотелось успеть туда к закату… Но солнце уже садилось, и за макушками высоких деревьев его видно не было.

Оставив позади рокочущий и не знающий покоя порог, мы устремили носы своих байдарок в обратном направлении, под деревянный мост и вновь оказались на широкой речке, текущей среди болот, течения на которой не было вообще, также как и ветра вокруг. В воде украдкой купались отражения прибрежных берёзок, макушки которых ещё были освещены вечерним солнцем. Когда Илья взялся за спиннинг, все мы надеялись, что он опять выловит крупную рыбину. Но на этот раз везение оказалось не на нашей стороне – поклёвок не было. Стало даже интересно, с чем это связано. Быть может из-за того, что мы плыли против течения? Его здесь вроде нет…

Начиная от моста, я решил вместо обычной карты ориентироваться по спутниковому снимку. Это оказалось очень удобно! Можно было отслеживать каждый кусочек пройденного пути, каждый поворот и изгиб реки!

Выход в озеро Лазаревское оказался не слишком живописным: заболоченный берег, кусты, коряги. Из-за маленькой глубины здесь чувствовалось сильное встречное течение, и нужно скорее было его преодолеть. Но здесь я понял, что первое впечатление оказалось обманчивым. Когда мы вышли на открытую воду, то увидели, что озеро очень красивое. На волнах от лодки плескались большие листья кувшинок, а из-за тёмного леса выглядывало оранжевое солнце, подкрашивая облака на горизонте в тёплые тона. Их отражала мелкая рябь на воде, создавая впечатление, будто озеро тоже выкрашено в малиновый или фиолетовый цвет! С тёмного берега доносился запах дыма от костра – это притаились туристы, готовящиеся к вечерним посиделкам и ночлегу. Только одним нам не спалось – мы ведь с некоторого времени предпочитали ночные переходы. Правда, есть в этом и свои плюсы – можно увидеть то, что не суждено созерцать другим!

Обогнув один из мысов, мы увидели деревеньку Лазарево – пожалуй, единственный населённый пункт за весь маршрут. Но и её оставили в стороне, устремляясь между островов в направлении Маслозёрки.

Озеро Лазаревское довольно мелкое. Об этом свидетельствуют хаотично торчащие из воды прямо посредине озера большие валуны – прекрасное место для фотографирования в стиле «человек на необитаемом камне». Высаживаем Ольгу на один из валунов и начинаем фотоохоту.

Миновав разрушенный мост, мы попали в постепенно расширяющийся тихий залив, окаймлённый причудливыми пушистыми силуэтами сосен вперемешку с корявыми сухими. Берега залива заросли камышом, сквозь который струились локоны полупрозрачного тумана. В воздухе стоял холодный, но какой-то лёгкий и приятный запах. В нём были смешаны ароматы хвои, берёзовых листьев, дыма костра и сырости. Вдыхая такой воздух, казалось, будто ничем более чистым в жизни не дышал, даже сил прибавлялось! Но больше всего поразила окружающая тишина и безмятежность. Запрокинув голову кверху, можно было увидеть абсолютно гладкий лазурный купол неба, будто бы он сделан из стекла. Оттенок его плавно перетекал от вершины к краям, где спрятавшееся за горизонт солнце разлило над лесом масляные краски. Этот сумрачный свет принёс в душу спокойствие и умиротворённость. Что бы там ни говорили, а ночь – это время сказок и легенд.

Одно из таких сказаний относится к происхождению названия озера.

Современная же история гораздо проще. В переводе с карельского Масельгаярви, а именно так звучало когда-то это название, означает «водораздельное озеро». Если взглянуть на карту, то можно заметить, что озеро расположено на водоразделе между бассейнами двух крупных рек: Воломы и Лужмы. Хотя, мне первая версия нравится больше! Особенно, когда рассказываешь эту легенду, тихо перемещаясь по ночным просторам озера!

Но пока мы плыли только по маленькому заливчику, отделённому узкими мысами, между которыми перекинут мост автодороги к одноимённой деревне. Подплывая к мосту, создаётся впечатление, что за ним начинается бескрайний и бездонный океан. Деревянный настил прячет от взора горизонт, и с байдарки видны только вода и небо, всё остальное дорисовывает разыгравшееся воображение!

Пройдя под мост, наконец, можно увидеть реальность. Впереди, конечно, не океан, но просторы ночного зеркала поражают! Тёмная вода, подсвеченная тлеющим горизонтом, кажется невозмутимо безразличной и холодной, сковывая сознание мыслями о тёмной бездне под ногами.

С такими чувствами в душе мы взяли курс на тёмно-серые силуэты островов. Состояние затерянности немного приукрасила маленькая звёздочка костра на берегу, около которой неторопливо двигались силуэты людей. Но голосов слышно не было. Уши улавливали только шуршащие отзвуки волн, идущих от нас и прокатывающихся по пляжу.

Ночная свежесть медленно начала переходить в утренний холод, обступивший нас со всех сторон: над водой туман, в лодке вода… Чтобы не замёрзнуть, нужно было как следует махать вёслами. Но у многих из нас силы были уже на исходе. Время стало тянуться страшно медленно. Настал момент, когда нужно было собрать в себе все последние силы и дойти до цели.

Светало. Мы находились уже между берегом и островом Килган. Весло зацепило за что-то мягкое. Взглянув вниз, я увидел сквозь казавшуюся до недавнего времени беспросветно чёрной воду песчаное дно. Это была отмель. Плыть оставалось совсем немного. Но вид берега вводил в растерянность.

Я не знал, что ответить. У меня была лишь приблизительная информация, что это место находится почти в самом «углу» озера. Но чувствуя настрой команды, готовой уже на меня накинуться и утопить, просто не решался сказать, что нужно пройти ещё немного и поискать. Решили причаливать в первом мало-мальски пригодном для ночёвки месте. Весь берег оказался завален корягами и брёвнами, некоторые из которых лежали в воде и мешали подплыть прямо к суше. Пришлось вылезать в леденящую воду, а затем ещё и таскать кое-какие вещи… Илья, как он позже рассказывал, вылезая из байдарки, трясся от холода, за что собирался мне вручить «приз на букву Ч» – так мы прозвали Чёрную Метку.

Слава Богу, что для разведения костра не требовалось абсолютно никаких усилий. Дров кругом валялось столько, что достаточно было просто протянуть руку. Через минуту на холодном пляже уже пылал огонь, потрескивая и выбрасывая в небо сотни мелких искорок. Вокруг ночного огня собралась вся команда, пытаясь согреться. Стараясь не замечать холода, я понял, что замёрз только тогда, когда сунул в огонь пятку… Ни через секунду, ни через пять я не почувствовал пламени вообще… Только спустя какое-то время стало ощущаться приятное тепло, постепенно проникающее всё глубже и глубже.

Простояв рядом с костром около получаса и немного согревшись, мы быстренько установили палатки на слегка влажном зелёном мхе, съели по бутерброду и легли спать.

По всем законам обычной жизни после такого переохлаждения должны были наутро проснуться как минимум с насморком или воспалённым горлом. Но в походе свои правила! И наутро никто даже носом не шмыгнул!

Точнее, было уже далеко не утро. Проснулся я оттого, что рядом с палаткой раздалось громкое хлопанье крыльев. Это Илья пытался поймать куропатку, которая от испуга запуталась в высокой траве. «Эх, ушла дичь…» – разочарованно вздохнул он. Жаль, а ведь могли бы и деликатеса отведать…

Оказывается, Илюха уже давно на ногах и успел сходить на разведку: вчера нам не хватило сил пройти ещё каких-то двести метров.

Это известие всех очень обрадовало. Теперь оставалось только перенести туда вещи, перегнать байдарки, позавтракать и начинать волок в Сонозеро (кар.: «соэн» – болотистый). Я же первым делом после переправки лодки направился на осмотр остатков лотка. Зрелище печальное. Сейчас от жёлоба уже мало, что осталось – только толстые брёвна, державшие опалубку, доски же почти все растащили. По канаве под лотком течёт узенький ручеёк. В озере для «заглатывания» брёвен была сделана конструкция, напоминающая воронку, ограниченную двумя срубами, внутрь которых навалены камни. Теперь всё забито брёвнами, булыжниками и песком. Берег озера на первый взгляд представляет собой грустную картину: все пляжи и мелководье усыпаны рогатыми корягами и толстыми брёвнами. Это последствия лесосплава, который закончился здесь около десяти лет назад.

Как памятник тем временам, до сих пор стоит в лесу старая деревянная изба, в которой жили сплавщики. Теперь она используется охотниками, рыбаками и туристами. Причём, последними крайне редко, судя по бардаку внутри. Обычно столько хлама оставляют за собой местные. Именно поэтому я бы там ни за что не остановился, несмотря на то, что внутри есть стол, печка и широкие полати, на которых поместятся человек шесть. Рядом с входной дверью даже висит зеркало и приделана красивая коряга, похожая на большие оленьи рога!

Пока готовился завтрак, Илья с Виталиком успели сгонять на разведку пути волока. Но вернулись слегка разочарованными.

Позавтракав, я сам решил проверить путь до Сонозера. А чтобы зря пустым не ходить, прихватил в рюкзак кое-какие вещи. Тропа оказалась очень хорошей и широкой, как будто по ней каждый день ходят по несколько раз. Есть только одно местечко, где болото подходит совсем близко и под ногами хлюпает грязь. Но в общей сложности весь путь с рюкзаком на плечах занял у меня 12 минут. А это полная ерунда. Очень красиво на подходе сквозь тёмные ветви сосен появляется Сонозеро. На берегу в этом месте песчаный наплыв и остатки такой же, как и на Маслозере «воронки». Следов лотка здесь уже почти нет. Вода в Сонозере после Маслозерской кажется грязной и мутной. Напротив виден пролив в Сяргозеро (вепс.: «сярг» – плотва).

Погода в тот день располагала к купанию. А уж после перетаскивания вещей тем более хотелось скорей занырнуть в освежающую кристально чистую водичку, казавшуюся утром страшно холодной. Температура её действительно была невелика – ведь Маслозеро родниковое и очень глубокое (говорят, где-то есть место с глубиной 140 метров). От нашего берега в сторону острова уходила отмель, по которой приходилось быстро и далеко бежать, чтобы нормально зайти в воду. Прозрачность воды просто поражала. Сквозь неё на мелководье были прекрасно видны все неровности дна – маленькие, но твёрдые песчаные барханчики, намытые волнами. Идёшь по ним дальше, на глубину, смотришь вперёд под ноги, а кажется, что дно перед тобой не опускается, а поднимается… Пытаясь верить в этот оптический обман, делаешь следующий шаг и оказываешься ещё немного глубже, потом ещё… Пока, наконец, не доходишь до глубины, где вода «по шейку». Смотришь вперёд, а дно всё равно, как будто поднимается вверх. Смотришь вниз… и видишь себя во весь рост, словно стоишь не воде, а на суше! Видишь, как поднимается серым облаком из-под ног песок. Невероятно, вода Маслозера просто первозданно чистая! Стоишь в ней, понимая, что холодная, любуешься, как играет на солнце хрустальная рябь, и не хочешь из неё выходить!

Накупавшись, мы отправились к Сонозеру таскать оставшиеся вещи и лодки. Правда, одну байдарку пока решили оставить тут, чтобы всё-таки измерить прозрачность воды. Для этого я отплыл от берега подальше, где уже не было видно дна, привязал к ярко-жёлтой верёвке руль от байдарки и стал опускать его вниз. И не мог поверить своим глазам! Когда под водой оказалась уже половина двадцатиметрового шнура, я всё ещё видел его весь и привязанный к концу, блестевший на солнце руль! Дальше опускать не стал, потому что байдарку уже прилично накренило из-за опущенного вниз груза. Но и так было совершенно понятно, что равную по чистоте воду вряд ли можно найти. И это притом, что озеро огромное!

Не зря говорят, что в деревнях, стоящих на берегах Маслозера, никогда не было колодцев, люди брали воду прямо из озера. Ничего удивительного. Но любопытство-то разбирало. Хотелось тоже попробовать этой водички. Подняв на борт верёвку, я наполнил несколько пластиковых бутылок. На просвет разницы между пустой бутылкой и полной я не заметил. На вкус… дистиллированная вода! Абсолютно пресная и безвкусная! Но пить не противно, значит, примеси всё-таки есть, но очень мало. Позже мы наполнили все оставшиеся ёмкости этой водой, чтобы утолять жажду. А я вечером, когда бегал снимать закат, специально отобрал пробу в маленькую бутылочку, чтобы попробовать отдать на экспертизу в Москве (не получилось, а жаль).

Если с конструкцией байдана всё было понятно, то как крепить мачту, никто из нас не знал. В конце-концов, решили её зажать между двумя палубными досками, а от макушки сделать оттяжки на нос и корму байдарок. Пока же только подготовили место для крепления мачты с парусом, но ставить её не стали, отложив до Сегозера.

Готовый корабль аккуратно вынесли на глубину и, забросив в него вещи, отплыли в сторону предстоящей стоянки. Занял этот переход у нас минут десять, заодно удалось оценить качество сборки и управляемость – пока всё было хорошо. Местечко мало отличалось от того, где собирали байдан. Единственной разницей было отсутствие ручья с гниющими водорослями. В остальном, всё тот же светлый и гладкий песчаный пляж, кучи коряг у берега, заросли ягодника в соснах. Главное, как уже повелось в походе, никаких проблем с дровами. Из-за мели новоиспечённый корабль оставили в воде, привязав его длинной чалкой к огромному сухому пню, крепко-накрепко вросшему в песок. Палатки пришлось ставить прямо на пляже, потому что в лесу был страшный бурелом. Для этого только нужно было немного выровнять песок, чтобы не скатываться к краю.

Перечитывая один из отчётов, по которому мы ориентировались, наткнулись на забавную фразу: «как спится на Сонозере?» Причём, ответа там не было. Стало интересно… Он нашёлся только утром – плохо. Не знаю, почему, но заснуть мне удалось только ближе к утру. А в половине шестого пришлось проснуться, чтобы сфотографировать рассвет.

Встать всем пришлось рано. Чтобы успеть до вечера пройти намеченное расстояние, требовался «ранний» выход, который запланировали на 11 часов. Утренняя погода радовала: было не холодно, но и не слишком жарко – греби, да греби.

После отплытия места на корабле распределились следующим образом: правая гондола – Илья и Виталик, левая – Вадим и Ольга М., а на палубе загорала Ольга Н. Удобный, однако, байдан получился, более удачный, чем на Белой. Оставалось только парус поставить.

Сонозеро, в отличие от Маслозера, имеет небольшую глубину. Плывя почти посередине, мы запросто могли достать веслом до дна, которого видно не было из-за относительно мутной воды. О мелководности озера говорила также и широкая жёлтая кайма пляжей почти по всему периметру.

Исток Воломы из озера оказался сильно заболоченным, представ перед нами унылой картиной. Среди осоки возвышаются серые гнилые стволы мёртвых ёлок. Зато здесь самый настоящий рыбный рай! Не долго думая, Илья достал из трюма свой знаменитый спиннинг, и уже через пару минут держал в руках довольно крупного щурёнка!

В километре от Сонозера на Воломе есть так называемая «плотина с метровым сливом». Это искусственное сужение русла, в середине которого мощный, но чистый слив. Чтобы убедиться в этом, пришлось причалить к брёвнам справа от струи и пробежаться по дамбе. Оказалось, что по ту сторону плотины есть деревянная изба, в которой стояла какая-то группа, наблюдавшая за прохождением нами искусственного порога.

Отсюда начинается обозначенный на карте каскад несложных шивер, который тянется примерно на километр. Все они были пройдены нами сходу и без задеваний за камни. Наш байдан шёл по валам, как нож сквозь масло! Настоящий танк получился. А далее река успокоилась, берега стали низкими, кое-где подтопленными. «Теперь нам всё ни по чём», – радовались мы и продолжали ловить на плёсах рыбу до тех пор, пока не попался очередной жадный крокодил, заглотнувший воблер. Правда, к этому времени поймано было уже достаточно, чтобы успокоиться на том, что есть.

Скоро река совсем остановилась. «Наверное, уже сказывается подпор Сегозерского водохранилища», – думали мы. На последнем петляющем участке реки попадалось крайне много затонувших брёвен, торчащих из воды всего на несколько сантиметров. Это тоже последствия лесосплава по Воломе. Сколько рек в Карелии загажено таким способом, даже представить себе трудно… Эти топляки мы пропускали между байдарками, пока не дошли до местечка, заставившего нас хорошенько призадуматься и задержаться на целый час. Примерно за километр до автодорожного моста мы упёрлись в скопление плавающих брёвен. Это было что-то вроде бонового заграждения, не пускающего лес в озеро. Обойти препятствие не представлялось возможным, так как оно перекинуто с одного подтопленного берега на другой... После непродолжительных раздумий нам кое-как удалось растолкать плавающий лес, после чего мы оказались вплотную к деревянной стенке шириной в пять брёвен и уходящей глубоко под воду. Всё скреплено стальными шипами.

Выбравшись на стенку, мы выловили из воды относительно тонкие палки и стали разбирать ненавистное сооружение, поддевая каждое бревно и выкидывая его на свободную воду. По нашим расчётам, убрав верхний ряд, мы смогли бы провести по освободившемуся пространству байдан. Долго мы ковыряли это стенку – брёвна мокрые и тяжёлые, но всё-таки сумели проделать в середине проход. Расчёт оказался верным: в образовавшуюся дыру как раз прошёл наш корабль, а как только его корпус сошел с последнего бревна, снизу всплыли другие, закрыв собой созданный нами проход.

В надежде, что ничего подобного больше не будет, мы устремились вперёд. Там, где по правому берегу проходит дорога на Ахвенламби (кар.: «Окуневое озеро»), валялся огромный плот, также оставшийся со времён лесосплава. Но самую большую гадость нам приготовил мост. Перед ним мы упёрлись в настоящую свалку старых брёвен, застрявших между опорами. Размеры завала оказались просто гигантскими, и ни о каком разборе просто не могло быть и речи. Хорошо, что хоть было, куда выбраться. Это обнос с выгрузкой всех вещей и переносом судна по плавающим брёвнам. Стало понятно, что времени мы потеряем здесь немало. Поэтому решили быстренько приготовить обед, чтобы восстановить силы, а то, кто его знает, что там дальше, на Сегозере…

Прежде чем заняться варкой супа и переносом корабля, мы отправились на разведку дальнейшего пути. С берега казалось, что через триста метров в реке такой же завал. На самом деле проход там был. Река в этом месте делится островками на три рукава. Левые протоки завалены камнями и брёвнами. Проходима только самая правая, в которой, как я предположил, расположен невидимый в высокую воду Сигпорог. Дело в том, что при поднятии уровня Сегозера он скрывается под водой. А в конце лета за счёт повышенного водосброса уровень упал примерно на три метра, то есть, озеро почти вошло в свои истинные берега. Правда, в результате этого обнажился и весь мусор, лежащий на дне.

После осмотра порога мы направились к рыбакам, дежурившим в его конце, чтобы спросить, нет ли дальше каких-нибудь препятствий. Ответ нас расстроил. «Там дальше завал из брёвен, вряд ли вы там пройдёте!» Но делать было нечего. Путь у нас только один – вперёд! А если не пройдём, то устроим обнос шестой «Б» категории сложности!

После обеда, как обычно, потянуло в сон. Но спать было некогда. Впереди огромное Сегозеро. Времени уже много, а нам ещё до островов по нему пилить. Настал час, когда нужно было устанавливать парус. Ведь если будет попутный ветер, то он сильно облегчит нам жизнь. Весь процесс установки мачты и натягивания паруса занял не более двадцати минут. Так наш боевой корабль выглядел гораздо солиднее и красивее. Над палубой возвышалась мачта, на которой уже подхватывал ветерок белый парус. Теперь старое название «Мара-байдан» не отражало всей сущности судна. Поэтому оно было переименовано и стало гордо называться «Пара-байданом»!

Вот теперь точно пройдём! С такими мыслями мы отчалили от опоры моста. Обогнув кучу дров, вошли в Сигпорог – мощный, но также оказавшийся мелким. Как мы ни старались, в его конце всё-таки наскочили на камень, застряв посреди потока. Без последствий это не прошло. Выйдя на гладкую воду, Илья заметил, что их байдарка набирает воду. Благо происходило это с очень маленькой скоростью. На наше счастье никаких непроходимых завалов больше так и не встретилось. Опять местные обманули... Хоть ничего не спрашивай! Наверное, они имели ввиду торчащие из воды, хаотично наваленные брёвна. Но между ними легко удалось проплыть. Даже маленькие боновые заграждения, держащиеся на цепях, не стали для нас проблемой. Всё было пройдено без особого труда. Остановившись у топкого берега, мы быстренько заткнули дыру в шкуре «спасательным носком» и вышли в Сегозеро.

Вопреки нашим ожиданиям, здесь дул встречный ветер, и мачту с парусом пришлось убрать. С каждой минутой волны, бегущие на нас, становились всё больше. Это уже было не то маленькое волнение, по которому довелось плыть на Куранъярви. Попадались и такие, на которых корабль прилично покачивало.

Преодолевая сопротивление встречного ветра, мы довольно быстро продвигались по заливу. С каждой минутой взору показывались всё новые и новые виды: острова, похожие на шапки, из-за которых вскоре появился долгожданный бескрайний простор воды, сливающейся с горизонтом. Где-то там плавали моторные лодки, оживляя безжизненную картину некогда загубленного уголка природы. Уже полвека здесь властвует вода, вылизывая камни и стирая с лица земли отголоски тех недавно ушедших времён. Теперь о них напоминают лишь твёрдые остовы деревьев, злостно торчащие из воды, да нежилая деревенька Сондалы, оказавшаяся отрезанной от материка в результате затопления. В бинокль можно было разглядеть стоящие на пологом склоне острова большие покосившиеся деревянные избы с пустыми окнами.

Достигнув берега ближайшего небольшого островка, пришлось сделать передышку, чтобы собраться с силами для выхода на большую воду. Увиденное здесь слегка приподняло мне настроение. Удивили оголившиеся камни. Они оказались безумно интересными и красивыми. Большие тёмно-серые плиты вдоль и поперёк пронизаны прожилками других минералов самых различных цветов. А сквозь трещинки начинают пробиваться тоненькие росточки травы – новая жизнь.

Стоя на каменных плитах, нам с Илюхой пришла в голову мысль предпринять попытку связаться с большой землёй. Получилось наполовину: нам письма доставились, но ответ отправить не удалось. Ну и не надо… Взяв в руки папку с отчётами, каждый из нас прочитал всё, что касалось дальнейшего пути по Сегозеру.

Как бы там ни было впереди, мы знали, на что идём. Запрятав поглубже все свои страхи, поудобнее уселись на свои места и отплыли, зачехлившись, кто как мог (все, кроме меня, потому как при купании в бочке Лазаревского порога с меня смыло юбку). Кстати, подводя итог потерянным в походе вещам, хочется заметить, что их не так уж и мало: шлёпанцы, юбка и унесённая ветром именно на этом острове надувная подушка, любезно предоставленная Илюхе Саней.

Прежде, чем выйти на большую воду, нам нужно было преодолеть довольно неприятный участок, похожий на минное поле. На протяжении нескольких сот метров приходилось крутиться между пнями, частоколом торчащими из воды. Скорей хотелось выбраться на простор.

И вот этот момент настал. Оставив позади это гадкое место, мы изо всех сил устремились вперёд, огибая берег Сондальского острова. Но высокую скорость не давали развить бегущие навстречу волны. Стараясь идти ближе к середине пролива, там, где глубина больше и волны меньше, мы с удивлением и восхищением оглядывали плоские пустынные каменные берега островов, о которые с грохотом разбивались чёрные волны. Пока их высота была не столь велика, но этого было уже достаточно, чтобы ощущать себя, как на море. А когда за островом открылась тёмно-синяя бесконечность, в душе стали смешиваться ощущения восторга и лёгкого трепета перед стихией. Чем были мы среди этого неспокойного океана? Маленьким листочком, оторвавшимся от материка и пустившимся вплавь по водам озера. Немного успокаивало только то, что мы пока были рядом с берегом Сондальского острова, но дальше… что дальше? Где-то там, вдалеке, почти теряясь в вечерней дымке, тянулась вереница островов архипелага. То и была наша цель, но чтобы её достигнуть, нужно было преодолеть примерно 15 километров открытой воды. Если бы ветер был попутным, или его вообще не было, то это расстояние показалось бы ерундой. Но в нашей ситуации, глядя на скорость продвижения, в голове непроизвольно рассчитывалось время, необходимое для достижения далёкого берега. Получалось, что придётся плыть всю ночь. Но интерес и стремление вперёд постепенно начали перебарывать страх перед стихией, которая с каждой минутой всё сильнее разгуливалась, подбрасывая на волнах наш кораблик. Теперь мы уже не боялись этого, а наоборот ждали волну повыше, чтобы прокатиться по ней. В момент достижения верха вала Илья привставал, чтобы не заливало внутрь лодки, а со стороны это только усиливало впечатление.

Так мы дошли до двух маленьких каменных островков, обозначенных на карте еле заметной точкой. На одном из них, который повыше, ещё смогла сохраниться растительность, как иголки на ёжике торчащая к небу. Не остановиться здесь было просто невозможно. Берег его состоит из огромных гладких плит, изъеденных трещинами и расколами, делающими его похожим на большую черепаху. Сверху островки усеяны большими разноцветными почти круглыми валунами, россыпь которых плавно спускается в воду с противоположной стороны. Глядя на эти древние камни, невольно начинаешь задумываться о вечности. Ведь им сотни миллионов лет. Чего они только не повидали за свою долгую жизнь, и что ещё предстоит увидеть. Мы здесь всего лишь мимолётные гости, заскочившие полюбоваться одними из самых древних безмолвных свидетелей жизни на земле. Потом придут другие, третьи… Пройдут ещё миллионы лет, а эти камни так и останутся загадкой и таинственной массой породы, неподвижно наблюдающей за течением времени. Вид каменных островков среди бескрайнего волнующегося озера ещё более усиливал впечатление от пребывания в этих таинственных местах.

Но волнение на озере продолжало усиливаться. Где-то вдали плавала одинокая моторка, спешащая скорей уплыть отсюда. Только одни мы, потеряв всякий страх, рвались вперёд, ориентируясь на тёмные силуэты островов, похожие на горбы верблюда. Обернувшись назад, можно было увидеть восхитительное зрелище заката. Огромная и злая туча, надвигающаяся с севера, медленно поглощала беззащитное оранжевое солнце. Не успели мы оглянуться, как оно уже исчезло из виду в её огнедышащей пасти. Сожрав солнце, туча не успокоилась. Она медленно, но неотвратимо стала наползать на северные берега и заливы озера, пряча их из виду. Казалось, что с той стороны наступает бесчисленная армия, желающая захватить под свою власть всё вокруг. Как отголоски пока ещё далёкой борьбы, с той стороны шли на нас уже почти метровые волны, подбрасывая кораблик, как игрушку. Но упорство продолжало вести нас вперёд, и мы надеялись, что страшнее уже не станет. Пока ещё не понимая всей серьёзности сказанного, я произнёс: «Ребята, я вас поздравляю: начинается шторм!»

Действительно, погода на Сегозере уже была далека от простого волнения. Теперь мы не следили ни за временем, ни за красотами берегов. Началась самая настоящая борьба со стихией. Наших сил едва хватало, чтобы продвигаться вперёд, сопротивляясь ветру и волнам, на которых уже стали появляться белые гребешки – то была вражеская конница, которая вот-вот собиралась нас догнать!

Наконец, мы осознали, что силы не равны, неизвестно, как плыть дальше и насколько нас вообще хватит. Тем более, высота волн уже стала такой, что фартуки и юбки не помогали от заливания воды внутрь. Находясь в нескольких километрах от ближайшего берега, пришлось принять решение отступить. Развернув корабль в сторону Сондальского острова, мы поспешили к берегу. Шквалистый северный ветер теперь стал нам попутным, и Илья вопреки всем правилам поставил парус, изо всех сил держа его руками перед собой. Пузырь надулся и потянул нас вперёд с такой скоростью, что гребки вёслами стали бесполезны: казалось, что гребёшь в пустоте. Сзади нас догоняли волны, с которыми мы теперь шли почти наравне. Ощущения были в тот момент непередаваемые. Взобравшись на гребень волны, казалось, что впереди глубокая яма, пропасть, по краю которой мы катимся. Девчонки, сидящие спереди, просто визжали, видя такое!

Примерно через десять минут мы достигли берега. Спасибо парусу, на вёслах мы бы шли в несколько раз дольше. Уткнувшись в огромные валуны, мы незамедлительно принялись вытаскивать на берег вещи и вычёрпывать воду из лодок, которой было уже очень много. Тут началось самое настоящее соревнование, кто быстрее: мы вычерпаем воду из байдана или мощные волны её туда зальют. Делалось это для того, чтобы вытащить корабль повыше, туда, где его не достанет вода. Через несколько минут, мокрые с ног до головы, мы втроём смогли вычерпать половину той воды, которая налилась в лодки. Ветер продолжал усиливаться, а сил работать с такой же скоростью не хватало, и стало понятно, что нужно вытаскивать, как есть. Уже не помню как, но нам это удалось! Байдан стоял примерно в метре над водой на больших валунах, о которые с оглушительным грохотом разбивались бесконечные волны.

Оказавшись, наконец, на твёрдой земле, можно было немного передохнуть и рассмотреть берег острова, который, на сколько хватало взгляда, был усыпан разноцветными камнями. Вот уж действительно дивная картина. Перепрыгивая с одного на другой, ощущаешь себя маленьким муравьишкой, ползущим по песчаному пляжу. Каждый камень в отдельности своеобразен и необычен. Здесь можно найти породы всех цветов и оттенков: бурые, зелёные, серые, коричневые, чёрные… Помимо однотонных булыжников часто попадались камни с очень красивыми прожилками, создающими неповторимые узоры. А в той стороне, куда убегал светлой полоской валунный «пляж», сквозь серую пелену измороси виднелся архипелаг, так и оставшийся не достигнутым…

Созерцая такую картину вокруг себя, вспоминались фильмы про морские приключения. В тот момент каждый из нас ощущал себя человеком, потерпевшим кораблекрушение, которого выбросило на берег необитаемого острова. Но самое главное, что все приняли судьбу достойно! Никто не начал паниковать. Вот, что значит настоящая сплочённая команда!

Перебравшись вместе с вещами на край леса, мы стали придумывать выход из сложившейся ситуации. Первым делом нужно было переодеться в сухие вещи, чтобы не заболеть. В куче наваленных у леса старых брёвен сделали закуток, отгородившись от ветра, и развели там костёр.

После этого Илья нехотя удалился чистить щук. Остальные тем временем поддерживали огонь в костре, раздумывая о ночлеге. Ведь почва в лесу состоит всё из тех же огромных камней, но заросших мхами и кустарником. Спать на таком было бы нереально. Вначале появилась идея сложить из ровных брёвен настил, на который установить большую палатку. Но для её осуществления ни у кого не хватило бы сил. Вернувшийся недовольный Илья поставил точку в раздумьях – решили спать в лесу, а все ямы и неровности заложить лапником. А недовольный он был потому, что пришлось стоять у беснующейся воды и чистить рыбу.

Усевшись на толстые и гладкие брёвна, теперь все доверились кулинарным способностям Ольги, которая взялась за жарку рыбы. Какой стоял аромат! Даже сильный ветер оказался не в состоянии его унести! Вот уж правда: чем в более сложной ситуации оказывается человек, тем вкуснее ему кажется еда! Щуки тогда были очень кстати! И настроение поднялось, и голод ушёл. Тот короткий момент настолько запал в душу, что хочется снова пережить что-нибудь подобное!

А шторм всё ревел! Чёрные волны продолжали с неудержимой злостью накатываться на берег. Завывающий ветер путался в ветвях деревьев, раскачивая их в разные стороны. Звуки смешивались в тяжёлый пульсирующий гул, сдавливающий сознание. Пожелав скорее спрятаться от него, мы поспешили выровнять место и поставить палатку. Бесспорно, получилось не идеально, но всё лучше, чем было. Уже внутри мы стали раздумывать, что делать, если погода не успокоится. Ведь до поезда у нас оставалось всего два дня. Нужен был запасной вариант эвакуации.

Успокоившись на этом, мы улеглись, как шпроты в банке, пытаясь устроиться поудобнее между торчащих в спину камней. И тут, непонятно почему, Ольгу разобрал неудержимый смех. Причём, она сама не могла объяснить, отчего смеётся. Быть может, это была простая разрядка после пережитого этим вечером стресса?..

Засыпали под гул волн и ветра. Сон был беспокойным. Просыпаясь почти каждый час, я вслушивался в то, что происходило снаружи, надеясь однажды не услышать этот страшный рёв. Но погода продолжала беситься. Ближе к утру по палатке застучал мелкий дождик, смыв последние надежды на просветление… Слушая его шорох, я заснул, причём крепко. Когда сон отступил, на улице стало тихо. Непривычно тихо… Шторм успокоился и погрузился в сон. Наверное, на него тоже дождик так подействовал!

«Подъём, скорей!» – заторопились мы. На озере воцарился штиль. По бескрайнему пространству озера, казавшемуся стальным, ползала лишь небольшая рябь. Тяжёлые облака с удивительной быстротой разбегались в разные стороны, освобождая путь утреннему солнцу. «Прямо, как в отчёте», – сказал Илья, выбравшись из палатки. «Вечером шторм, щуки, а утром полный штиль! Значит, здесь это обычное явление». Только по сравнению с тем отчётом, зверствовать в стиле «есть натощак вредно» мы не стали, решив, что нужно обязательно перекусить и выпить побольше кофе.

При попытке спустить на воду байдан все недоумевали, как удалось его вчера вытащить наверх с водой и некоторыми вещами. Действительно, в трудных условиях способности человека значительно возрастают. Даже вычерпав всю воду, утром мы едва волочили его вниз по камням!

Перед выходом, надеясь на попутный ветер, всё-таки установили мачту с парусом так, как хотели изначально: закрепив её растяжками за нос и корму. А пока ветра не было, дружно налегли на вёсла, стараясь разогнаться как можно быстрее, чтобы к полудню дойти до островов. В штиль мы стали продвигаться по простору Сегозера гораздо быстрее. Уже через несколько минут каменный берег Сондальского острова казался узкой светлой полоской, окаймляющей зелёный лес. Тучи разошлись в стороны, открыв над озером чистое небо. Засветило солнце, лучи его игриво отражались от прозрачной воды.

Самым популярным предметом в тот момент стал бинокль. Он ходил по рукам, давая каждому возможность поближе рассмотреть таинственный и почти недосягаемый архипелаг. Но неожиданно, рассматривая острова, кто-то из нас заметил посреди воды скопление чего-то тёмного, возвышающегося над водой. Издалека оно было похоже на стаю чаек или кучу пней. Лишь подплыв ближе, мы поняли, что это маленькая каменная гряда, отмель. До затопления это был полноценный остров, на котором возвышались деревья. Но он был слишком низким, и теперь вынужден показываться из воды лишь при малом уровне водохранилища.

Отмель оказалась весьма удачным местом для передышки. Тем временем в команде происходили немного странные, но неотвратимые изменения. Дело в том, что Ольга М., переняв несколько дней назад обязанности завхоза, решила на этом не останавливаться и уже помогала штурману, отобрав у него папку с картой и читая описания. А нам это было только на руку. Зато как приятно осознавать, что маршрутом интересуешься не только ты один!

Оказавшись на просторе Сегозера, кажется, будто попал на море. Со всех сторон тебя окружает вода, ограниченная лишь далёкими и узенькими полосками берегов. А если взглянуть на юго-восток, то видишь, как береговая линия плавно скрывается за горизонтом, оставляя лишь голубую гладь воды. По ней, как айсберги плывут белые кудрявые облака, создавая впечатление, что ты находишься в Северном Ледовитом океане, где-то неподалёку от Полюса! Воображение вырисовывает пингвинов, белых медведей… Стоп! Здесь всё по-другому: тепло, светит солнце, дует ласковый ветерок, который

Дождь в архипелаге

ещё вечером рвал и метал, нагоняя страшные волны. Вообще, погода на Сегозере очень своеобразна. Многие замечали, что этот водоём формирует какой-то свой климат, но поначалу в это с трудом верилось, пока не убедились сами. Ближе к полудню со всех сторон горизонта стали сгущаться тёмные тучи, загораживая берега стеной дождя, а над нами по-прежнему продолжало светить солнце. Облака двигались от краёв к центру озера, постепенно сужая пространство хорошей погоды. Удивительное явление!

Помня про вчерашний шторм, мы заторопились, пока опять не поднялся сильный ветер. Архипелаг, казавшийся издали сплошной полосой, был уже близко, и от него начали отделяться небольшие островки-кораблики. Все они плыли по тёмной воде на светлой каменной подушке. Уже без бинокля был виден пролив между островами Мурдошари и Шаноншари, куда нам предстояло заходить. Тем не менее, дождевые тучи становились всё ближе, они захватили Сондальский остров, а самая близкая к нам уже поливала северные острова архипелага.

Войдя в пролив, все дружно окидывали взглядом берега в поисках избушки, про которую говорилось в описаниях. Но поиски усложнил внезапно начавшийся ливень. Кому-то показалось, что на Макконшари виднеется что-то похожее на домик, другим померещилась изба в густом лесу на Шаноншари. Начались коллективные галлюцинации в связи с желанием поскорее спрятаться от дождя. Проплыв мимо отвесной скалы правого берега, мы остановились у каменной отмели, чтобы разведать место. На деле оказалось, что за избушку была принята куча брёвен на опушке леса.

Тем временем дождь прекратился, дав возможность осмотреть красивую скалу на берегу. Посередине она разделена толстой трещиной, по которой можно идти траверсом. Забравшись туда, не устаёшь поражаться красотой этих удивительных мест. Глянешь вниз, а там волны плещутся, разбиваясь о холодный камень. Посмотришь по сторонам – кругом острова разных форм и размеров, разделённые узкими проливами. Берега одних пологие, усыпанные цветными булыжниками. Другие похожи на панцирь черепахи, крутыми склонами обрывающийся в озеро.

Перерыв скоро закончился, и вновь начался ливень, загнавший нас на свои места. Теперь приходилось грести ещё сильнее, чтобы согреться. Далее мы направились в узенький проливчик, разделяющий Макконшари и Шаноншари. Между островами, в затишье от сильных ветров ещё стоят на берегу и в воде толстые сухие стволы деревьев. Здесь их не могут повалить волны. Теперь и мы чувствовали себя в безопасности. Оставалось лишь найти подходящее место для стоянки. За изгибом острова, на высоком берегу показалась конструкция из полиэтилена.

Выбравшись на берег, состоящий из огромных пологих каменных плит, мы не обнаружили там ни души. Постройка оказалась не баней, а кухней. Внутри стоял стол и скамейки, по стенкам – полки, на которых были оставлены кое-какие продукты. Первым делом все заскочили внутрь и закрыли двери, чтобы переждать дождь, который закончился совсем скоро. Выглянуло солнце, облака разошлись, и на островах установилась хорошая погода.

Радуясь тому, что мы всё-таки достигли этого прекрасного места, развесили на сушку мокрые вещи и взялись за обустройство. Стоянка оказалась просто замечательной. Чуть глубже в лесу были сделаны также из плёнки душ и туалет. На пригорке, возвышающемся над водой метров на десять, оборудованы несколько мест для палаток. На берегу полным-полно дров. В толстом пне рядом с домиком даже торчал топор. Вот, что значит хорошо оборудованная стоянка.

Да и место здесь удивительно красивое. Сидя за столом в домике и поглощая жареные кабачки, смотришь в окно на чудесную картину. Даже не верится, что всё это есть на самом деле. Видишь ровный пролив, похожий здесь на широкую и спокойную реку. На том берегу пляж, усыпанный валунами и брёвнами, которые придают ему не мрачность, а какое-то особое очарование и красоту. Выходишь из домика по толстым корням сосны, как по лестнице, и оказываешься на гладкой каменной плите, плавно спускающейся в воду. Обычно такие плиты называют «бараньими лбами». Давным-давно их выгладил до такого состояния ледник. Если рассмотреть пласты поближе, то можно обнаружить в толстых трещинах светлые прожилки кварцита, иногда похожие на каменные розы.

Как жаль, что у нас нет возможности задержаться здесь на несколько дней. Времени почти не осталось. Снова получается днёвка под названием «два по ноль пять». А так хочется не спеша побродить по острову, поискать грибы, набрать ягод. Потом сесть в лодку и поплавать по проливам, высаживаясь на других островах. Ведь их в архипелаге около сорока. Есть и совсем маленькие, но некоторые: Мурдошари, Макконшари, Шаноншари, Гриданошари, Огмушари по площади достигают нескольких квадратных километров, поднимаясь над водой на десятки метров. Интересно было бы взобраться на одну из вершин, чтобы увидеть Сегозеро и архипелаг сверху. Жаль, но всё это осталось только мечтами. В тот момент в голову пришло осознание того, что всё скоро закончится и нежелание уезжать.

Времени у нас хватало только на то, чтобы попариться напоследок в бане. Илья ещё до обеда занялся её постройкой. Печку решили ставить вплотную к огромному камню, лежащему рядом с мангалом. Илюха, совершенно не жалея сил, принялся копать веслом песок, чтобы сделать топку. С камнями проблем не было никаких, и вскоре мы с ним сложили просто грандиозную каменку. Расположение её оказалось настолько удачным, что огонь внутри пылал, как в доменной печи, только успевай дрова подкидывать!

Проплывшие мимо рыбаки на моторке навели на мысль совершить небольшое плавание за остров. Во-первых, чтобы попробовать идти под парусом, во-вторых, забросить в воды Сегозера спиннинг. А ну как палию поймаем! Понимая, что эту рыбу голыми руками не возьмёшь, мы с Ильёй направились в сторону безымянного острова, когда-то бывшего частью Макконшари. Сзади безнадёжно болтался воблер. «Нет, здесь мы точно ничего не поймаем», – сказал Илья, сматывая леску.

Завернув за мыс, мы заметили на высоком берегу безымянного острова новую светлую избушку, стоящую среди редких сосен. Стало интересно заглянуть туда, потому как ветра на озере всё равно не было, и парус безжизненно висел на мачте. Оплыв несколько маленьких щетинистых островков, мы направились к берегу. За нашим Шаноншари пряталось вечернее солнце, подкрашивая редкие облака на горизонте в малиновый цвет. Камни на берегу в свете заката стали ещё более красивыми. Здесь они образуют хорошую пристань для малых судов. А старый пень, торчащий из воды, играет роль кнехта, на который удобно наматывать швартовый конец.

Дом оказался пустым. Новая дверь, чуть скрипнув, открылась и впустила нас внутрь. Там ещё стоял аромат свежего дерева, в избе была печка, на вешалках висела старая телогрейка. На столе лежали спички и соль. Обычный интерьер рыбацкого дома. Но какой вид открывается из окна на озеро и острова. Прямо-таки «домик с видом на море»! Да что там море… Здесь намного лучше! Выходишь на крыльцо и дышишь чистейшим прохладным воздухом, спустился вниз – собираешь спелую ягоду. А если рыбку поймал – можно её тут же закоптить на собранной из спинок кроватей коптильне! Думаю, если бы мы сразу заметили эту избу, то точно остановились в ней. Но наше место ничуть не хуже. Возвращаемся.

Вечером стало понятно, что после бессонной штормовой ночи все хотят спать. Ждать, пока натопится баня, никто не в силах. Решили отложить купание на утро, но для этого требовалось топить печку всю ночь. Я, Виталик и Илюха распределили между собой дежурство по топке, чтобы каждый час подкидывать свежие дрова… Даже будильники поставили. Но в шесть утра меня разбудил недовольный голос Ильи: «Какой негодяй проспал своё дежурство?!! Баня почти остыла!» Понимая свою вину, я немедленно выскочил из палатки. Оказалось, что Виталик тоже продрых. Хвала Илюхе, который встал рано и заново растопил печь. Я тем временем занялся сборкой каркаса. На этот раз у нас имелись ровные брёвна, и решено было скреплять их гвоздями. Конструкция получилась прочной и устойчивой. Такую не стыдно и оставить, как дополнение к уже имеющимся постройкам.

К полудню камни прогрелись, как следует. Да и солнце жарило по-летнему. Дневная баня удалась на славу! Пар валил, как из котла! Очень удобно было выбегать по бараньим лбам и с них нырять в 14 градусную воду! Правда, после парной совершенно не чувствовалось, что вода холодная. Сил прибавилось настолько, что мы стали пытаться скинуть в воду огромную глыбу весом около тонны. Этого нам не удалось сделать даже при помощи толстых брёвен в качестве рычагов. Зато размялись. Хорошая всё-таки штука – баня!

Жаль было расставаться с тем замечательным местом, но настала пора прощаться с островами. Быть может, мы сюда ещё вернёмся… В этом путешествии оставалось преодолеть всего около 15 километров до Попова Порога. Хорошо хоть, что все они пролегают по закрытой от сильных ветров акватории.

Набрав на память красивых камней, мы покинули Шаноншари. Теперь наш путь лежал по красивому лабиринту между островами. А в душе всё ещё теплилась надежда, что дальше пойдём под парусом. Ошиблись. Выйдя в пролив между Макконшари и безымянным островом, почувствовали сопротивление нешуточного ветра. Парус пришлось убрать и налечь на вёсла. Проплывая здесь, можно было видеть дно, это говорит о том, что до поднятия уровня Сегозера в этом месте была суша.

Пройдя чуть дальше, оказываешься как бы во внутреннем море – крупном заливе, расположенном внутри архипелага. Остров Гриданошари образует за счёт своей серповидной формы некое подобие лагуны. На его берегу также стоит избушка. Знают рыбаки, где домики себе строить! С востока залив закрывают ворота из нескольких маленьких островков, выйдя за которые оказываешься на ещё большем пространстве. Здесь уже ходят серьёзные волны, заметно мешающие плыть. Но после шторма и они нам кажутся простыми. Где-то вдали, в середине залива стоят, как маяки четыре крошечных островка. Вначале кажется, будто бы до них рукой подать. Но на деле получается, что к ним плыть и плыть.

Достигнув берега одного из них, решено было сделать передышку. Получалось, что пройдена примерно половина расстояния до финиша. Взобравшись наверх, оказываешься на маленьком кусочке карельской природы, окружённой со всех сторон синими водами Сегозера. Под ногами растёт никем не тронутая черника, над головой высятся редкие сосны. С высокого берега открывается поразительной красоты вид на заливы и острова, некоторые из которых облюбовали туристы. Конечно, сюда добраться намного проще, чем до архипелага. Есть здесь и отдельно стоящие в воде огромные валуны, на которых очень хочется сфотографироваться.

Но надо плыть дальше, чтобы как можно раньше оказаться в посёлке и найти машину до Сегежи. А ветер продолжал нам мешать. Руки болели от напряжения и однообразной катамаранной гребли, не помогал даже отдых. Но оставалось совсем немножко, и это давало всем стимул.

Оказывается, ещё не все трудности были позади. Войдя в пролив в озеро Норусламби, мы попали на сильно обмелевший участок, утыканный пнями сгнивших деревьев. Глубина пролива едва достигала полуметра при ширине метров пять. Здесь пришлось играть в слалом между пней. Что касается другого пролива, уходящего вправо, то его не стало вообще. Только унылая картина мёртвого леса. Фу, такое хорошее настроение было днём… Слава Богу, продолжалось всё это недолго, времени мы почти не потеряли.

Из-за края острова стала видна длинная дамба и шлюзы плотины. Курс взяли прямо на них, рассматривая берег в бинокль. Вправо уходила высокая насыпь с дорогой по верху, в воде виднелись какие-то плавучие заграждения. Как потом рассказали рыбаки, это рыбхоз, где разводят ценные породы рыб. А вот левее створа плотины виднелись какие-то домики и машины.

Причалили к каменной отмели слева от бейшлота. «Вот он и финиш!» Весь берег застроен лодочными сараями. На пригорке много машин, хозяева которых плавают неподалёку на лодках и ловят рыбу. Причём некоторые из них находятся в опасной близости от водозабора, который ничем не отгорожен. Позже один мужик на берегу рассказал нам, что туда часто затягивает рыбаков. Как правило, никто не выживает. Там вал стоит высотой несколько метров. Правда, был недавно случай. Затянуло одного пьяного на резиновой лодке под створки, а он взял и выплыл! Вот такие бывают чудеса. Судя по шуму, доносящемуся из-за плотины, поток там действительно сильный, и пытаться повторить подвиг пьяного рыбака совершенно не тянуло!

Нам же теперь требовалось решить две задачи: найти на утро машину до Сегежи и устроиться на ночёвку. Оставив девчонок дежурить у байдана, мы втроём направились в посёлок Попов Порог, одноимённый с названием порога на реке Сегежа, начинающейся за плотиной.

От пристани до посёлка не более километра. Дорога проходит недалеко от берега реки. Слышен гул порогов, по которому нетрудно догадаться, что они и вправду мощные. Если бы было время, то обязательно сходили взглянуть. По пути в посёлок есть автобаза и лесопилка с горами брёвен. Но там машину не найти. Нужно идти в Попов Порог. Деревенька довольно крупная, несколько улиц. На центральной есть почта, магазины, автобусная остановка. В отличие от виденного в прошлом году Гирваса, вечером здесь ещё кипит жизнь: молодёжь гуляет, машины ездят… Попытки договориться с водителем легковушки не увенчались успехом – пришлось бы делать две ходки, а это для нас дорого.

Выход из положения подсказала жительница одного из домов на центральной улице. Она посоветовала нам зайти к водителю маршрутки «Попов Порог – Сегежа», показав, где он живёт. Дом его находится на боковой улочке, найти который удалось по стоявшей рядом белой ГАЗели. Но оказалось, что хозяин уплыл на моторке на острова, повёз строительный материал для дома. Вечером должен вернуться. Нам посоветовали идти на берег и ждать рядом с жёлтым «москвичом».

Так мы и поступили, вернувшись обратно. А чтобы не терять времени зря, разобрали байдан и стали перетаскивать вещи к лесу, где нашлась приличная полянка для палатки. Рядом куча дров. Ольга, едва успев туда прийти, сразу взялась за готовку ужина. Мы же томились ожиданием: «А вдруг он сегодня не приедет. Что тогда делать?» Но ждать пришлось недолго. Скоро со стороны пролива показалась моторка. Поговорив с водителем, удалось договориться отвезти нас не в Сегежу, а на станцию Уросозеро (кар.: «урос» – самец), что находится отсюда в 15 километрах. Просто у него не было времени на длительную перевозку. Кроме того, сказал, что обычно все туристы ездят именно на эту станцию и нормально садятся на поезд, несмотря на то, что он там стоит одну минуту.

Успокоившись, что всё в порядке, стали названивать домой. Ведь здесь, наконец, была нормальная связь. Помню, разговаривая с Москвой, дразнил родителей: «У вас уже темно? А я сейчас любуюсь закатным солнцем!» Это был последний в походе закат и очень красивый, достойный окончания путешествия!

Утром чуть не проспали. Молодец Виталик, что услышал будильник. Да, сказывалось систематическое недосыпание. Бегая вокруг полянки, мы еле-еле успели запихать вещи в рюкзаки и разобрать байдарки. Шкуры закидывали в микроавтобус мокрыми, кое-как свернув. Дорога до станции не асфальтированная, с множеством ухабов. Наш водитель, пока ехал, успел немножко рассказать про жизнь в посёлке. «Умные уехали в Сегежу работать, глупые остались и спились». Сколько езжу по России, а везде слышу такую фразу. К сожалению, это наша действительность, от которой никто не хочет уходить. Неужели так будет всегда? Куда мы вообще придём с такими укладами жизни? Даже противно представить. Смотришь в лобовое стекло на разбитую дорогу, слушаешь рассказы про спившихся дураков и невольно вспоминаешь поговорку: «В России две беды: дураки и дороги». Так и живём…

Слава богу, хоть остались среди нас действительно добрые люди, способные всегда прийти на помощь. Одним из примеров стала дежурная по станции. Когда мы у неё спросили, на каком пути останавливается наш поезд, она засуетилась, стала звонить диспетчеру, узнавать, откуда начинается нумерация вагонов… «Не беспокойтесь, сядете в свой поезд. Я свяжусь с машинистом, чтобы он придержал поезд, пока вы будете вещи закидывать». Она даже дала нам попить родниковой воды, потому что с самого утра всех мучила жажда. Да, рядом с такими людьми чувствуешь себя спокойнее. Вот, если бы все были такими же отзывчивыми!

Пока до поезда оставалось несколько часов, мы расстелили прямо на платформе шкуры от байдарок, чтобы солнце их просушило. Здорово, когда в конце похода устанавливается такая хорошая погода. Мы сидели на своих рюкзаках, наслаждаясь тем, что больше не нужно никуда спешить. На теле красовался крепкий северный загар. Рядом останавливались проходящие поезда, пассажиры которых с удивлением рассматривали лежащие на платформе шкуры. Кому-то из них только предстояло путешествие. Нам же оставалось всего лишь дождаться прибытия своего поезда. Раздумывая о том, что всё, к чему так долго готовились и с нетерпением ждали, закончилось, и глядя на друзей, я понял, что к этому моменту мы стали друг другу какими-то родными и близкими, сделались не просто командой, а самой настоящей семьёй! Но ведь чуть меньше двух недель назад многие не были знакомы вообще! Пережив вместе столько сложных и интересных моментов, можно узнать друг друга намного лучше, увидеть каждого с другой стороны, которую в обычной жизни человек просто скрывает. Но в общем, все молодцы. Командой я остался доволен, надеюсь, что и их я не разочаровал… А самым лучшим отзывом для меня стала фраза Ольги М.: «Такого отпуска у меня ещё никогда не было». Разве нужны ещё какие-нибудь доводы в пользу отдыха в Карелии? По-моему, нет!

Заброска прошла молниеносно. Проводница тоже оказалась очень доброй, с пониманием относящейся к туристам. Напоследок городок Медвежьегорск угостил нас замечательными пирожками с морошкой, черникой и земляникой, равных которым нет нигде! А мы напились чаю, устроились на своих полках и стали глядеть в окно, прощаясь с Карелией. Одно только растерянное сознание никак не могло понять: «10 часов вечера. Почему уже так темно?» Покидая край мечты, в душе вместо сожаления было только одно – желание вернуться сюда снова, которое тихо затаилось в подсознании до следующего года.