Прошёл год. Даже не верится… И снова новогодняя суета, толпы радостных людей. Одному только мне было не до веселья. За несколько дней до праздника я похоронил свою прабабушку. Она была человеком исключительной веры и доброты, которую сумела передать всем нам. Прожив тяжёлую жизнь, смогла вырастить детей, внуков, правнуков. Жаль только, до праправнуков не дожила… Не проходило ни дня, чтобы бабушка Шура не молилась Богу за всех нас. А теперь её не стало… Грустно.

После её смерти желание посетить таинственный Рдейский монастырь только усилилось. За прошедший год эта идея стала для меня не просто какой-то прихотью или авантюрой. Она тянула и щемила душу, будто то была какая-то незаконченная мной миссия, не выполнить которую я просто не имел права.

Пока все праздновали Новый год, я готовился к этой экспедиции. Только не давали покоя воспоминания о прошлогоднем провале похода из-за полного отсутствия снега и морозов. Глядя на таящий на улицах снег, беспокойство возрастало и в этот раз. Но надежда жила в душе. Ведь не может быть дважды одно и то же! Вера в метеослужбы давно была потеряна, ведь их прогноз менялся каждый день, причём, из крайности в крайность. Но едва успел прийти 2008-й, мороз стал крепчать. Теперь оставалось только дождаться вечера 3-го января, чтобы уехать в долгожданный поход.

Старая Русса встретила крепким морозцем и едва присыпанными снегом улицами. «Нам бы хватило и пяти сантиметров», – утешал я себя и друзей. Подходящая машина нашлась быстро – молодой таксист решился взять сразу всех четверых вместе с вещами. Пришлось потесниться, но поместились, что сэкономило наши средства. Очень запомнился его разговор по рации:

– Я поехал в сторону Холма.

– Что, правда?!! (Диспетчер).

– Как поместились-то?

– Они все выдохнули!

Через полтора часа мы уже были на знакомой остановке в деревне Наволок, мороз хватал за нос, поторапливая скорей выходить на маршрут. Снега кругом было вполне достаточно для продвижения на лыжах. Двигаясь по полевой дороге, в памяти всплывали воспоминания, как год назад я представлял себя идущим по этой грунтовке на лыжах. Сейчас это была уже реальность. Термометр на рюкзаке показывал –19 градусов, снег звонко хрустел под ногами, а на горизонте медленно загорался красный рассвет, предвещая ясную и солнечную погоду.

Все лужи на разбитой дороге превратились в гладкий лёд, поэтому двигались мы довольно быстро. Там, где в прошлый раз смогли пройти только налегке, упираясь толстыми палками в рыхлый и чавкающий грунт, сейчас спокойно скользили на лыжах, оставляя за собой узкую полоску лыжни.

Но видимо в качестве предупреждения впереди был уготован неприятный сюрприз. Проходя очередную лужу, Коля внезапно провалился одной лыжей в глубокую незамёрзшую колею, намочив ботинок и штаны. А что такое мокрая одежда на сильном морозе? Через пару минут это ледяной панцирь, который ничем не снимешь. Спасла газовая горелка, при помощи которой удалось немного подсушить ботинок и снять лёд с лыжи. Потеряв около получаса, мы двинулись дальше, теперь уже соблюдая надлежащую осторожность. Кое-где приходилось обходить откровенные полыньи, но вскоре дорога вывела нас на небольшое поле, в конце которого на пригорке стоит поклонный крест.

И о чудо! Из-за редкого леса выглянуло яркое зимнее солнце. Заиграли разными цветами облачка на горизонте, заискрился нетронутый никем рыхлый снег. Впереди начиналось болото. Место, до которого мы смогли дойти в прошлом году, снова открылось взгляду. Всё, дальше начинается неизведанное и потому таинственное и интересное.

Но мы оказались здесь не одни. Следом за нами шли на лыжах трое питерцев, у которых это тоже была вторая попытка после неудачного летнего похода. Они двигались быстро, их целью было лишь достижение стен монастыря. Поэтому ребята нас обогнали. Мы же наслаждались пригретыми январским солнцем болотными пейзажами, вглядывались в манящую даль, на горизонте окантованную редкими соснами. И тут над самым дальним лесом показались округлые очертания куполов. Что это? Мираж? Или же действительно высятся купола Рдейского монастыря? Да, это не видение! Теперь храм служил нам маяком среди болот. Лыжи спокойно скользили по замёрзшим намертво трясинам, огибая высокие кочки ягодника или вереска. На некоторых ещё краснели крупные «ягоды надежды» – замёрзшая и сладкая клюква размером с вишню. Саня даже набрал горсть с собой в термос, чтобы потом добавить в чай.

Постепенно монастырь становился всё ближе и ближе. Казалось, что он стоит за небольшим перелеском, до которого уже рукой подать… Но нет. Пройдя этот лес, перед нами открылась прежняя картина: болото до горизонта, далёкий лес, над которым словно видение возвышаются монастырские купола.

Время близилось к обеду. К этому моменту нас догнали ещё четверо человек. Двое в кирзовых сапогах и камуфляже явно были местными. Ещё двое в ярких красных костюмах шли на лыжах, но вещей у них с собой не было, кроме маленьких рюкзачков. Заторопились и мы. Ведь в наших планах не только посещение монастыря, но и дальнейший маршрут в сторону города Холма.

Среди очередного перелеска мы наткнулись на замёрзшую протоку из озерка Боровского, на льду которой красовались фантастические узоры из инея. Казалось, что это сказочный мир Снежной королевы. Они были похожи и на деревья, и на листья папоротников… Наверное, хорошая погода и эти красоты – награда за наше упорство.

Ещё немного и справа за редким лесом показался белый простор Рдейского озера, до монастыря оставалось совсем немного. Последний рывок: разбитая дорога, сосновый лес в третий раз подступает вплотную к ней, но вскоре резко обрывается, уступая место лиственному, выросшему на полуострове вокруг монастыря. Сквозь редкие ветви проглядывают величественные стены обители, окружённой ветхой кирпичной стеной. «Ну, здравствуй, Рдейская обитель! Звала нас к себе? Мы пришли».

Стоя около обшарпанных стен храма, совершенно не ощущается заброшенность и запустение. Чувствуешь, что монастырь посещается. Об этом говорят и аккуратные поленницы дров около крыльца, и расчищенная от бурьяна территория, и ровные дорожки. Изнутри доносятся голоса наших попутчиков. Мы же не спешим сразу бежать внутрь храма, а для экономии времени сначала решаем расположиться на берегу озера и поставить вариться обед. От монастырской стены к озеру ведёт хорошая тропинка, упирающаяся в деревянную беседку. А дальше… Дальше лежит играющий на солнце замёрзший простор озера Рдейского.

После обеда мы по очереди отправились в храм. Несмотря на заброшенность, нынешнее состояние собора приятно удивляет. Конечно, стены его постепенно осыпаются, на крыше давно растут деревья, но в общем и целом храм жив. Войдя внутрь, остаётся только восхищаться его величием. Над головой гордо возвышается главный купол, под которым ещё сохранилась штукатурка. За алтарём на камнях стоят иконы, лежат цветы. Здесь можно помолиться, поставить свечи. Чувствуется приятная атмосфера внутри собора. Очень впечатляет мраморная отделка иконостаса, в целом сохранившаяся, хотя некоторые её части и валяются рядом или исписаны вандалами 80-х годов. Удивительно, но свежих надписей нет. Значит, все люди, которые посещают монастырь в последнее время, приходят сюда с добрыми намерениями. Вот и отшельник Юра, живущий здесь уже около полугода, говорит, что люди приходят с тем, чтобы помочь: расчищают территорию, убираются внутри храма, дрова помогают заготовить. Сам Юра живёт сейчас в импровизированной келье внутри монастыря, в которой есть печка. Он здесь как хранитель. Приехал издалека, но вместе с местными добровольцами они хотят в ближайшее время законсервировать крышу собора, «а то в дождь кирпичи сверху сыплются».

Как же будет здорово, если монастырь всё-таки восстановят! Пока чувствуется, что за последние годы интерес к нему лишь возрастает. Будем надеяться, что найдутся среди властей понимающие люди, которые смогут помочь этому.

За время беседы с Юрой мы узнали, что он здесь жил безвылазно уже целый месяц. Поэтому и спрашивал, как мы сюда добрались, замёрзло ли болото. «Хочу на Рождество в Холм сходить». Сейчас же он спешил на другой берег озера. «Там ГТСка пришла с посылкой, надо до темна успеть вернуться». Распрощавшись, пожелали друг другу всего доброго и удачи.

Зимнее солнце

Нам тоже уже нужно было выдвигаться в дальнейший путь, чтобы успеть дойти хотя бы до озера Страчино. Вид с Рдейского озера на монастырь немного загораживают деревья. Скользя по льду, местами присыпанному снегом, ещё долго оглядываемся на возвышающиеся над лесом купола.

Короток зимний день. Солнце, всего пару часов назад висевшее в своей наивысшей точке, уже почти касалось горизонта, раскрашивая в оранжевые краски всё вокруг. Смотришь на эту красоту, и кажется, будто попал куда-то в заполярье, в заснеженную тундру, отражающую и без того редкие косые лучи. В такие моменты единственное желание – это чтобы время остановилось и дало возможность подольше насладиться такими прекрасными моментами. Но оно летит с поразительной быстротой – с противоположной стороны уже начала наползать синеющая пелена ночи, в которую и лежал наш путь.

– Нам бы найти ту избу на озере Страчино, чтобы не ночевать в палатке. Там наверняка есть печка.

– Вот только где она находится?

– Уже темнеет, ещё немного и мы уже ничего не увидим.

– В любом случае, если не найдём домик, будем спать, как предполагалось изначально. Что мы теряем?

– Да, но хотелось бы всё-таки её найти.

Пройдя вдоль коротенькой незамёрзшей протоки между озёрами, мы принялись пристально разглядывать низкий болотистый берег со стороны дороги.

– Чисто логически, домик не может стоять на болоте. Так? – Серьёзно рассудил Коля.

– Так.

– Поэтому его надо искать там, где высокий лес. Либо слева, либо справа.

С этими словами мы разделились на две поисковые группы, резво побежав в сумерках в сторону берегового леса. Слева ничего кроме корней поваленного дерева обнаружить не удалось. А они так были похожи на избушку…

Но не успев огорчиться от неудачи, мы услышали радостный крик Сани: «Это теплушка!» Его поиск увенчался успехом. Около дороги стоял армейский прицеп, из стенки которого торчала печная труба. Рядом оказалось много дров и кострище. Внутри сделаны полати, сбоку стоит чугунная печка. Большего и пожелать было трудно.

С местом нам очень повезло. Глядя на догорающий день сквозь редкие болотные сосны, всем нам казалось, будто мы попали в Карелию. «Только валунов на берегу не хватает…» Вот она, красота в простом и незамысловатом.

Ужин готовить решили на костре, так как печка не очень удобна, да и дымит очень сильно, что делает проблематичным нахождение внутри помещения во время топки.

– Надо собрать все кастрюли вокруг, чтобы положить на печку в качестве дополнительной теплоёмкости и натопить по максимуму перед сном, чтоб подольше тепло продержалось.

– Заодно и ботинки просушим слегка, пока будет ужин вариться.

Приятно после целого дня на морозе зайти в тёплое помещение, пусть даже и наполненное дымом. Избавиться от последнего никак не удавалось: уж и трубу наращивали, и вертели её во все стороны, чтобы тягу хорошую создать. Дыру в верхней крышке печи засыпали солью, но дым упорно продолжал валить из дверцы и поддувала.

День уже совсем погас, а на небе, словно сотни мелких дырочек от искр костра, зажглись яркие звёзды.

– Я таких звёзд зимой ещё не видел. – Произнёс кто-то из нас.

– А много ли тебе доводилось ночевать зимой на улице?!!

Зимовье

– 23 °C

Тем временем был готов ужин с горячим чаем. Только есть пришлось быстро, пока пища не превратилась в лёд. В конце долгого и трудного дня всё кажется таким вкусным! Коля даже взялся выскребать кан, будто его неделю морили голодом! После ужина стала ощущаться сильная усталость, захотелось спать. Тяжёлым выдался этот денёк, теперь нужен отдых. Засыпать в тепле было исключительно хорошо, термометр показывал аж +20! Но щели в стенах и дыры в полу через несколько часов выстудили из жилища всё тепло, пустив мороз внутрь. К утру температура упала до минус 15. Но и это было лучше, чем на улице. Там перед рассветом мороз достиг 24 градусов. Страшно? Холодно? Нет. Это так кажется, когда сидишь в тепле и боишься высунуть нос на улицу. А там: выскочил быстренько из спальника, надел валенки и пуховик и побежал рубить дрова к костру. Пять минут – и тебе жарко! Главное, не стоять на месте и не ждать, пока мороз ухватит за ногу.

День для всех нас начался в 7 часов, когда из бездонной черноты сверху всё ещё поглядывали холодные звёзды. Но за весёлым потрескиванием костра они незаметно разбежались: одни упали, другие просто исчезли. Наш костёр поджигал новый день, и совсем скоро сквозь седые от утреннего инея деревья робко выглянуло солнце! Мороз пошёл на спад, рюкзаки вновь водрузились на плечи и мы заскользили вперёд по льду озера.

Протоку из озера Щучьего сходу найти не удалось. Точнее, место, куда она впадает, мы нашли, но идти через густой болотный лес не было ни малейшего желания.

– Что-то не хочется здесь ломиться. Нам ещё предстоит сегодня такое развлекалово, – с опасением произнёс Кирилл.

– Значит, идём по дороге вдоль берега, что ещё остаётся…

Привал

Пришлось вернуться назад, тем самым описав километровый крюк. То, что гордо именовалось дорогой, явно не использовалось уже лет десять. Колеи едва угадывались среди высоких болотных кочек и наваленных поперёк них толстых деревьев. Идти на лыжах без риска их сломать было нельзя – пошли пешком.

Пока идёшь, пристально вглядываешься во всё, что есть под ногами. Поразительно, но вся трава обросла совершенно фантастическими узорами из инея. Они настолько тонкие, что едва зацепишь травинку, как всё осыпается. А сколько следов повсюду: и звериные, и птичьи. Вот волк обходил свои владения, а вот другой серый бродяга шёл по следу крупного лося.

Скоро завалы на дороге закончились, и мы после маленького привала снова смогли встать на лыжи. Дорога здесь разбегается несколькими колеями и упирается в возвышенность, поросшую лиственным лесом – остров. Здесь же со стороны озера Щучьего вышла совсем свежая колея от ГТСки.

– Наверное, это та ГТСка, которая привезла посылку Юре.

– Судя по колее, была она здесь вчера или позавчера.

– Зато в Высокое она нас точно выведет, а потом, скорее всего, свернёт на Шапково, обычно так они ездят.

Деревня Высокое

Колея действительно провела нас через лес и вывела на окраину поля, где сквозь деревья виднелся заброшенный дом. Остановились около него, съели по бутерброду и продолжили путь, вскоре очутившись на «главной улице». Это и есть бывшая деревня Высокое. Ещё несколько лет назад здесь жили старики, но теперь стоят пустые дома, кругом растёт бурьян, добрые раскидистые ивы молчаливо стоят перед разбитыми окнами, вспоминая во сне о былых временах…

Отсюда расходятся дороги на другие уже не существующие деревни: Шапково и Какачево. Вопреки нашим предположениям, ГТС приехал не из Шапково, его следы упорно шли туда, куда лежал наш путь. Через поле и небольшие перелески колея вывела нас к пересекающей дорогу маленькой незамёрзшей речке, посреди которой шустро били ключи. Это истоки Шульги. Преодолеть водную преграду оказалось нетрудно, но без потерь всё-таки не обошлось – на подъёме Кирилл сломал лыжную палку. Благо, у Сани был припасён скотч.

За речкой валяются остатки какой-то сельхозтехники, начинается поле. Раскидистые яблони, да заросшие кустарником ямы – вот всё, что осталось от Какачево. Теперь здесь живут лишь многочисленные полёвки, перебегающие дорогу, пытаясь укрыться от нашего взгляда. «А вот это уже не Карелия… Это самая настоящая Россия-матушка!» – восхищённо заметил Коля. С ним нельзя было не согласиться. Пейзажи вокруг нас были до боли знакомыми и родными: лес, поля, редкие посадки… И солнце, греющее душу в сильный мороз.

Перед входом в лес мы просто не могли пройти мимо высокой ели, ветви которой шалашом склонились до земли. Прекрасное место для того, чтобы попить чайку… Правда на долгие посиделки не было времени. Световой день уже подходил к концу, а нам по плану ещё предстояло пройти несколько километров. К тому же, до просеки бывшей узкоколейки нужно пробираться через лес. Вот здесь нельзя не сказать спасибо колее от ГТСки. Она оказалась путеводной нитью, которая провела нас сквозь дремучий вечерний лес. Вскоре после входа в него путь нам вновь преградила речка Шульга. Переходили её по занесённым снегом брёвнам, потому что лёд казался уж слишком ненадёжным. А дальше до самой узкоколейки мы вынуждены были идти пешком, воткнув лыжи по бокам рюкзаков – вся дорога была изрыта колеями от гусениц. Потеряв из виду солнце, в душе возрастало нетерпение и волнение, вызванное желанием поскорей выйти на хорошую дорогу и встать снова на лыжи.

Точно на закате мы наконец выбрались на прямую как линейка просеку – остатки узкоколейки Чекуново – Сопки. «Если честно, я бы лучше пошёл в ту сторону», – пошутил я, показывая на нетронутый никем ровный снег на убегающей вдаль просеке в сторону Сопок. Маршрут же требовал идти туда, куда вели следы гусеничного транспортёра. Слава Богу, между колеями снег оказался ровным, и мы поспешили по нему вперёд, пока ещё было светло.

– На сегодня план такой: постараемся дойти до поворота, а если не получится, то ограничимся временем в двадцать минут шестого.

– Ха, позже мы просто ничего не увидим, а ещё место для ночёвки искать…

Удивительно, но до того самого поворота мы добежали довольно быстро, на улице ещё было достаточно светло, и мы без труда нашли неплохое местечко – на берегу болотистой речки Бутровки. Быстро переодевшись, все принялись за обустройство лагеря: установили палатку на подстилку из лапника, разожгли упрямый костёр, набили снег в каны. Постоянное движение и огонь не давали замёрзнуть. Когда всё было готово, я наконец ощутил некоторое спокойствие – в тот короткий момент можно было сидеть у костра и просто отдыхать, забыв про спешку, которая так успела утомить за день. Пришёл долгий зимний вечер, когда на часах ещё совсем мало времени, а кругом уже темно.

Второй день путешествия подходил к концу. Подводя его итог, хочется сказать, что он был тяжелее первого, поэтому у нас совершенно не осталось сил, чтобы посидеть у костра. После ужина сон валил всех с ног. Завтра предстоял заключительный день похода, и чтоб не опоздать на автобус из Холма, подъём назначили на полседьмого.

Сон был слегка беспокойным. В такой мороз никому из нас ещё не приходилось ночевать. Утром термометр показывал уже ставшие привычными –23 градуса.

Быстрый завтрак – подъедаем последние продовольственные запасы, и с рассветом выдвигаемся в сторону Чекуново. По узкоколейке остаётся около пяти километров. Идти исключительно хорошо, как по шоссе, периодически пересекаем маленькие речушки, мосты над которыми в удивительно хорошем состоянии. Местами даже валяются куски рельс, напоминая о происхождении этой насыпи. Идя по ней, кажется, будто мы и есть тот маленький узкоколейный поезд, затерявшийся в этих забытых всеми лесах, и спешащий скорее к людям.

Через полтора часа лес расступился, и мы вышли на освещённое солнцем поле. Оттуда уже были видны дома деревни Чекуново, за ними шумела трасса Р-51. Оставалось совсем немного до финиша – города Холма, всего 6 километров по обочине этой трассы, которые пролетели почти незаметно. В начале третьего мы дружно зашли в дверь автостанции.

– Поздравляю всех с успешным окончанием маршрута!

– Да! Мы сделали это!

– Всё было просто замечательно! Очень приятно, что нам так повезло с погодой! Думаю, это не случайность!.. (И действительно, стоило только нам вернуться в Москву, как мороз пошёл на убыль, небо затянуло облаками…)

Скоро тёплый автобус забрал нас из этого маленького, но уютного городка. Приятно было смотреть в окно и видеть, как тянется по обочине наша лыжня… Но в Чекуново нам суждено было с ней расстаться. Она уходила в лес, в совсем недавнее прошлое, которое мы старательно творили вместе. Где-то там останутся и переживания за маршрут, и морозы, и радость от посещения монастыря. Совсем скоро её засыплет свежим снегом, и экспедиция станет нашей общей историей. В этом походе каждый оставил частичку своей души, в надежде, что Рдейщина позовёт снова к себе в гости, что всё больше добрых людей отзовётся и сможет помочь Рдейской обители. Ведь не зря же перед прошлогодним походом я видел во сне, как среди забытой людьми глуши сиял над лесом золотыми куполами величественный храм!